Наши собственные - Ирина Карнаухова
- Дата:13.08.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Наши собственные
- Автор: Ирина Карнаухова
- Просмотров:1
- Комментариев:0
📚 Аудиокнига "Наши собственные" от автора Ирины Карнауховой - это захватывающий роман о любви, предательстве и самопознании. Главная героиня, Анна, сталкивается с трудностями в отношениях и ищет свое место в мире. Ее история увлекает и заставляет задуматься о смысле жизни и выборе каждого человека.
🌟 Ирина Карнаухова - талантливый российский писатель, чьи произведения покоряют сердца читателей. Ее книги всегда наполнены глубоким смыслом и эмоциями, заставляя задуматься над важными вопросами жизни.
🔊 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, включая бестселлеры и детскую прозу. Погрузитесь в мир увлекательных историй, наслаждайтесь каждым звуком и словом, погружаясь в удивительные приключения.
🎧 "Наши собственные" - это книга, которая заставляет задуматься о важных вещах в жизни. Слушая этот роман, вы окунетесь в мир эмоций, страстей и поиска истинного смысла. Почувствуйте каждое слово, каждую ноту и погрузитесь в увлекательное путешествие по страницам этой истории.
📖 Погрузитесь в мир "Наши собственные" вместе с Ириной Карнауховой и насладитесь каждым моментом этой захватывающей аудиокниги.
Детская проза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И ушел.
Вот, Лиля, слово найдено — это-то и щемило твое сердце.
Девочка огляделась вокруг, затаила дыхание и вдруг увидела все иными глазами. Она увидела дом, не «учреждение», не «здравницу», а свой, пусть временный, дом, который берег ее. Она увидела ребят, своих ребят, которые вместе с ней плакали и радовались, боялись и недоедали, увидела стариков, своих стариков, которые заботились об ее безопасности и удобствах, и Таню, глубоко затаившую свое горе и постоянно думающую о ребятах.
Да, Лиля, все оказалось не так просто. Жизнь повернулась к тебе горькой и злой стороной; и какое счастье, что в это время ты оказалась не одинокой, с тобой друзья, свои, наши!..
Лиля вдруг вздохнула полной грудью — теперь она знала, что надо делать. Надо быть вместе со всеми, надо помогать Тане, надо взять на себя часть общего груза. И может быть, чем-нибудь… помочь Гере?
Юматик застонал во сне, Лиля переменила ему компресс; он слабо улыбнулся и прошептал: «Спасибо». Лиля напоила Пиньку, укрыла получше Таню и остановилась около Муси.
Сжавшись в комочек, лежала девочка, и дыхание со свистом вылетало из ее груди, а из-под опущенных ресниц медленно выползали слезы. Лиля осторожно вытерла их, чуть слышно приговаривая:
— Не надо плакать. Все будет хорошо… Маленькие ведь часто болеют…
* * *К вечеру Таня проснулась от тихого звяканья. Посреди комнаты стояла Лиля, склонившись над ведром с водой; подол пестрого платья был у нее приподнят и засунут за поясок, в руках белела пыльная тряпка.
— Что это ты собираешься делать, Лиля?
— Хочу помыть пол в комнате.
— Помыть пол? — Таня вспомнила сцену в прачечной и про себя тихонько улыбнулась. — Ты?
— Да, наш доктор говорил, что в комнатах больных должно быть особенно чисто.
— Правильно. А тряпка эта для чего?
— Надо же чем-нибудь тереть.
— Возьми лучше тряпку, которая в кухне, такая большая, из мешка, той будет удобней.
— Хорошо, — сказала Лиля неожиданно покорно. — Только я, Таня, не знаю как это делать. Вот мама хотела, чтобы я классиков в подлиннике читала, а пол мыть не научила.
Таня вскочила с кровати и так же, подоткнув подол, стала учить ленинградскую «принцессу» мыть пол.
19. Страшное открытие
У больных появилась сыпь, и всем стало ясно — это корь. Ребята болели по-разному. Пинька становился с каждым днем все более несносным. Он все время хныкал, плакал, требовал неусыпного внимания. То он заявлял, что ему хочется клюквенного морса, и слезы градом катились у него по лицу, когда Юра пытался доказать ему, что клюква на болотах еще не созрела.
А то вдруг Пинька жалобно и настойчиво требовал крепкого бульону.
Бульон! Само это слово давно забыли ребята. Давно сидели на жидкой ячневой каше, которую для больных Анна Матвеевна тщательно протирала через дуршлаг. Уже исчезли со стола и лепешки, и редко-редко появлялся жиденький кофе со сгущенным молоком. А Пинька требовал мясного бульона. Он начинал не терпящим возражения, приказывающим тоном:
— Дайте мне бульона.
Потом переходил к просьбам, умолял и, наконец, начинал рыдать, как маленькая нервная девчонка.
— Бульону, хочу бульону. Бульону дайте!
Юрины уговоры на него не действовали. Он иногда поворачивался и бросал в Юру подушкой.
— Молчи ты, правильный какой! — шипел он на него злобно.
Пинькины вопли производили очень тяжелое впечатление на Таню и Анну Матвеевну. Ведь дать-то ему было нечего. Старушка почему-то чувствовала себя виноватой, думала, думала, прикидывала, но придумать ничего не могла.
Таня просто уходила из комнаты.
Юра действительно был «правильный». Болел он труднее Пиньки. Температура у него то подскакивала вверх — и он пылал и бредил, то стремительно падала — и он лежал бледный, в холодном поту, но никогда не жаловался.
Слабо улыбаясь, он глядел на Таню, которая хлопотала около него, и шептал тихонько:
— Ничего, Танюша, все уже прошло, не беспокойся.
Но все-таки Юра и Пинька шли на поправку. А вот с Мусей все еще было плохо. Она лежала безучастная, безразличная ко всему, глядя невидящими глазами, кашляла, дышала с хрипом и слабела с каждым днем. Тревога за девочку все больше охватывала ребят.
Первым вопросом ребят, когда они просыпались, было: «Как Муся?»
Болезнь товарищей особенно сплотила обитателей «Счастливой Долины». Гера днем всегда бывал дома, брал на себя все тяжелые работы, всячески пытался помочь Анне Матвеевне. Уходил ли куда-нибудь ночами, — никто не знал. Положим, может быть, кто-нибудь и знал, но молчал. Костик тоже большую часть времени проводил в здравнице, дежурил вместе с Таней, исполнял все ее поручения. Таня и Анна Матвеевна совсем измучились от бессонных ночей. Лиля часто отсылала Таню поспать, а сама оставалась с больными. Дежурили теперь по двое. Так было легче и ночь не казалась такой бесконечной. В самые трудные часы, с двух до четырех утра, когда крепко засыпал не только дом, но, казалось, что спит даже лес за оградой, когда глаза закрывались сами собой, — легче было бодрствовать, когда рядом не спит еще кто-то.
В эту ночь Таня снова сидела над мамиными книжками, все еще пытаясь что-то понять, узнать, как вылечить больных. Анна Матвеевна штопала чулки и все время посматривала на Таню. Лицо ее все больше мрачнело и руки двигались все медленнее.
Робкий солнечный луч тихонько заполз в щель между занавесками.
— Утро, — сказала Таня. Встала, потянулась, раскрыла занавеси и потушила коптилку. — Утро, Анна Матвеевна, пора побудку делать.
Анна Матвеевна продолжала сидеть, не поднялась, не сменила халат на передник, не пошла в кухню готовить, пусть очень скудный, но все-таки завтрак.
Смутное подозрение шевельнулось в душе Тани.
— Анна Матвеевна, — спросила она, боясь, но уже предугадывая ответ, — а как у нас с едой?
И, не поднимая глаз, ответила Анна Матвеевна:
— Кончились продукты, Танюшка. Я тебя огорчать не хотела, бессонную. Вот всю ночь промаялась — ничего не придумала. Кормить мне вас нечем. Один горох остался. А для больных и совсем нет еды.
Таня опустилась на стул. Даже мыслей настоящих не было в голове. Только вот эти слова: «Нет еды» Скрипнула дверь — «Нет еды», застучали чьи-то шаги — «Нет еды». Анна Матвеевна положила руку на плечо Тане.
— Еще не горе, Танюшка, не смерть. Возьмем немного из нашего шкафа.
— Что вы, что вы, Анна Матвеевна! Это же неприкосновенный запас, — на самый-самый черный день.
— А какой тебе еще «черный день», если ребятам есть нечего?
— Но подумайте, Анна Матвеевна, ведь там мало, совсем мало. А что потом?
И Таня, уронив голову на руки, неожиданно расплакалась. В этих слезах было все: и страх перед будущим, и беспомощность, и усталость от долгих бессонных ночей, и слабость от недоедания, и незакрывающаяся рана от потери матери, и волнение за Мусю… Не осуждайте Таню.
Анна Матвеевна поднялась со стула, отложила чулок и сказала сурово:
— Послушай меня, старуху. У нас чужие ребята на руках. Матери у них далеко, отцы воюют, а кто за них ответ держать будет? Мы будем: ты да я. И духом нам падать не приходится.
Таня вытерла слезы.
— Это я так, устала что-то. Значит, надо открывать шкаф?
— Надо. Вот встанут ребята, скажем им и откроем.
Утро в разгаре. Пришла Лиля, аккуратная, причесанная как всегда, принесла теплой воды в тазике, вымыла Мусю, помогла подняться Пиньке. Как он похудел! Халатик болтался на нем, как на вешалке. Лиля ухаживала за больными и нет-нет да и поглядывала на Анну Матвеевну: «Что же так поздно, а она еще не на кухне?».
Потом забежал Хорри. Принес ребятам охапку свежих елочных ветвей с пахучими светло-зелеными пальчиками. В комнате запахло лесом.
Хорри сразу хотел бежать еще куда-то, но Таня остановила его:
— Поди-ка, Хорри, созови сюда в спальную всех ребят и Василия Игнатьевича.
— А что такое?
— Ничего. Сейчас узнаешь.
Леша вошел и сразу налетел на Таню:
— Ну что, гражданка-самозванка, в профессора играешь! Никто тебе не поверит, все равно ничего не знаешь.
С трудом сдерживаясь, Таня закусила губу.
— Почему ты так грубо разговариваешь? Мы тебя позвали по делу.
— Какое еще дело натощак? Почему завтрак опаздывает?
— Вот об этом мы и будем говорить. Садитесь, Василий Игнатьевич. — Таня помолчала, собралась с духом, оглядела ребят, уловила в глазах старших испуг: они о чем-то догадываются. Юматик повернул к ней голову и пытается улыбнуться ободряюще; этот не подведет, не захнычет. Хорри смотрит серьезно, внимательно. Этот тоже не подведет. Костик поддержит… А вот Леша, Пинька, Катя?
— Вот что, ребята, — сказала она бодро, — дело в том, что у нас кончились продукты. — Таня старается не услышать вздох, который прошел по комнате, но Лешин резкий голос не услышать нельзя.
- Как стать стройной и сохранить здоровье - Геннадий Малахов - Здоровье
- Скалы серые, серые - Виктор Делль - О войне
- Крест и посох - Валерий Елманов - Альтернативная история
- Автобус - Илья Масодов - Научная Фантастика
- Дай мне! (сборник) (СИ) - Денежкина Ирина - Современная проза