Повседневная жизнь охотников на мамонтов - Аникович Михаил
- Дата:20.06.2024
- Категория: Детская литература / Детская образовательная литература
- Название: Повседневная жизнь охотников на мамонтов
- Автор: Аникович Михаил
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако с появлением на Русской равнине охотников на мамонтов ситуация резко меняется. На стоянках виллендорфско-костенковской культуры уже известна целая серия так называемых «палеолитических Венер» — женских статуэток из бивня и мергеля, выполненных, в целом, в едином каноне: наклонная голова, руки сложены под грудью, бедра у колен сведены, икры раздвинуты, носки соединены. Об этих статуэтках уже написаны, без преувеличения, горы литературы. И в этой книге они упоминались не раз. Однако сейчас нам важно отметить только одну деталь, имеющую, несомненно, огромную важность для понимания внутреннего мира человека той эпохи. Дело в том, что, несмотря на определенный канон, каждое из этих изображений женщин по-своему индивидуализировано!
Да, безусловно, эстетика той поры и, в частности, представления охотников о прекрасном во многом отличались от наших, сегодняшних. Многие статуэтки изображают женщин, полнота которых, по всем современным понятиям, граничит с уродством. Но как бы то ни было каждая из них действительно приковывает взор. В каждой есть что-то особенное, подмеченное художником в пропорциях и строении женского тела.
Кстати, стоит отметить, что не все «палеолитические венеры» далеки от современного эстетического идеала. Знаменитая головка из Брассемпуи (Франция), например, изображает настоящую юную красавицу.
Да, лица «матрон», как правило, не проработаны (возможно, прямое указание на то, что «с лица не воду пить»!). Зато их тела изваяны реалистично и по настоящему мастерски. Особенными, неповторимыми являются и многие детали, изображающие прическу или головной убор, а также украшения (татуировку?). Нетрудно заметить, что все это не случайные отклонения от канона. Нет, вне зависимости от функционального назначения статуэток — были они призваны изображать собой богинь-покровительниц или что-то иное — здесь вполне можно предполагать портретное сходство с женщинами той эпохи.
Правда, до «портретов» такого рода — сполна реализующих право художника не быть «жалким копиистом» натуры, а преобразовать ее по-своему — эстетическая мысль цивилизованного человечества дошла опять же не раньше XX века нашей эры! Тем более можно удивляться своеобразному полету творческой фантазии наших палеолитических предков! Люди, способные создавать подобные произведения искусства, безусловно, обладали огромным творческим потенциалом и своеобразным эстетическим взглядом на мир. Они явно не представляли собою тех «забитых дикарей», поглощенных лишь заботами о пропитании, каковыми действительно явились перед европейцами многие «современные дикари». По-видимому, человек, создавший культуру позднего палеолита в Европе, и те, кто по тем или иным причинам задержался в своем развитии, дожил в «каменном веке» до наших дней — это действительно явления разного порядка.
Дальнейший этап развития искусства Днепро-Донской культурной области, охватывающий приблизительно 20—14 тысячелетий до наших дней, представлен мелкой пластикой с очень усложненной знаковой символикой. Самый яркий пример — это так называемые «птички»-фаллосы Мезинской стоянки, являвшиеся, скорее всего, многозначными образами. Но следует подчеркнуть, что по орнаментике каждая из этих фигурок строго индивидуальна, и, вероятно, в глазах охотника на мамонтов они были не менее персонифицированы, чем более ранние женские статуэтки. Но уж об этом мы можем сейчас только догадываться...
Вероятно, та «история человечества от первобытности до наших дней», которую мы знаем сегодня — в действительности уходит в прошлое не древнее неолитической эпохи. А вот верхний палеолит в истории человечества представляет собой в некотором роде совершенно особое явление. Он не отвечает тем, уже ставшим вполне привычными, представлениям, которые сложились у нас в XIX—XX веках на основе данных этнографии и фольклора. Особенность заключается в том, что в отличие от более поздних эпох суровый быт и слабая техническая оснащенность верхнепалеолитического общества не стали тормозом для развития личности. Равным образом они не помешали формированию в этом обществе достаточно развитых художественно-эстетических (и, по-видимому, нравственных!) представлений. Достаточно ярким примером тому являлись именно сообщества охотников на мамонтов — наших героев. По-видимому, к тем людям, которые на протяжении тысячелетий руководили этими сообществами — поддерживали в них закон, избегали ненужных конфликтов, уберегали общины от распада и вымирания — вполне применимо понятие личности, в целом соответствующее современному смыслу этого слова.
А потому у нас нет никаких оснований приписывать этим людям чересчур «примитивные», грубые понятия о таких вещах, как любовь и брак. Разумеется, их представления на этот счет во многом отличались от наших, ибо в основе таких представлений всегда лежит картина мира в целом — а она в ту эпоху была весьма отличной от современной. Воссоздавать сейчас эти представления можно только с большой долей условности. Однако, привлекая аналогии, совершенно неизбежные при таких реконструкциях, видимо, стоит помнить: развитие личности в верхнем палеолите, даже по имеющимся у нас скудным источникам, явно было выше, чем в тех этнографически известных сообществах, откуда почерпнуты эти аналогии.
Научные представления о семье и браке в верхнем палеолите
Как мне уже пришлось говорить выше, наука XIX (а во многом и XX!) века, по сути, не представляла истории общества в отрыве от законов эволюции. Эволюцию, развитие от простого к сложному, искали и находили везде — где надо и где не надо. Проблема происхождения семьи также не избежала подобного подхода. Это ярко проявилось в знаменитой работе Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства».
Для своего времени (книга Ф. Энгельса была впервые опубликована в 1884 году) это был действительно новаторский и полезный научный труд. По крайней мере, полезный до тех пор, пока положения, выдвинутые в нем, могли подвергаться свободному критическому анализу, являющемуся обязательным условием нормального развития науки.
Опираясь на труды американского этнографа Льюиса Моргана, чей вклад в создание данной концепции происхождения семьи был настолько велик, что ее зачастую именовали «концепцией Энгельса-Моргана», Фридрих Энгельс предположил, что системы родства — наименования ближайших и отдаленных родственников в архаических обществах — как бы «отстают» от тех семейно-брачных отношений, которые существуют на практике. Например, у индейцев-ирокезов, описанных Морганом, люди жили парами — как и мы. В реальном значении существовавших у них терминов «отец», «мать», «сын» и «дочь» тоже сомнений не было — как и у нас. Но, помимо того, ирокезы называли своими «сыновьями» и «дочерьми» не только собственных детей, но и детей своих братьев. С другой стороны, все братья отца назывались у них «отцами». Проанализировав, насколько это было ему доступно, такого рода отклонения у различных отсталых народов, Энгельс, в согласии с Морганом, предложил следующую эволюционную схему развития семейно-брачных отношений у народов мира:
Промискуитет — отсутствие каких-либо ограничений на половые связи. Каждая женщина принадлежит каждому мужчине, и наоборот.
Кровнородственная семья — брачные группы разделены по поколениям: все отцы и матери в пределах одного коллектива — мужья и жены, их дети — тоже.
Пуналуальная семья — брак между родными братьями и сестрами исключается. Это одна из форм группового брака, на основе которой, по Моргану-Энгельсу, возникает материнский род: неизвестно, кто является отцом ребенка, но известно, кто его мать: стало быть, счет родства ведется не по отцовской, а по материнской линии. Действует «материнское право» — матриархат. Женщина занимает в обществе ключевое положение.
Парный брак — более или менее продолжительное сожительство одного мужчины с одной женщиной. Брак основан на «материнском праве» и может быть легко расторгнут.
Моногамный брак. Основан на возникшей экономической зависимости женщин от мужчин, уничтожении «материнского права» и замене материнского счета родства отцовским (патриархат). По Энгельсу, именно моногамный брак существует в большинстве классовых обществ, включая современные.
Прошу у читателя прощения за столь скучное наукообразие. Но я счел нелишним напомнить о том, что на протяжении многих десятилетий считалось незыблемой основой советской науки о первобытности. Однако теперь уже ясно: проверки временем эта концепция не выдержала.
От первых двух «стадий», выделенных чисто умозрительно, без каких бы то ни было научных аргументов, ученые отказались довольно быстро — даже у нас, в Советском Союзе, в период, когда любое высказывание классиков марксизма обычно рассматривалось как непререкаемая истина. А вот представления о «групповых» формах брака, якобы предшествовавших более привычным для нас парным семьям, сохранялись в науке довольно долго. Равно, как и представление о «матриархате» — стадии, через которую, по Энгельсу, в обязательном порядке прошло все человечество. Правда, на вопрос, в чем состояло пресловутое материнское право и особое положение женщин в период «дикости», никто из ученых толком ответить не мог. Да, этнография знает архаичные общества, где счет родства ведется не по отцовской, а по материнской линии. Но, во-первых, это вовсе не связано напрямую с уровнем их социально-экономического развития, а, во-вторых — далеко не всегда свидетельствует о высоком общественном статусе женщины!
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- Савва Мамонтов - Владислав Бахревский - Биографии и Мемуары
- Беседы о рентгеновских лучах - Власов Павел - Прочее домоводство
- Проект 365 - Константин Рочев - Поэзия
- История США - Эдуард Иванян - История