Багровые реки - Жан-Кристоф Гранже
- Дата:06.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Триллер
- Название: Багровые реки
- Автор: Жан-Кристоф Гранже
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Оставь нас, мама.
Старуха не ответила. Она вцепилась обеими руками в стакан. Пальцы у нее были костлявые, страшные. Внезапно она уставилась на Карима и пронзительно взвизгнула:
— Кто вы?
— Я сказал, оставь нас! — И священник подошел к сыщику. — Вот, я тут пометил десять монастырей, записывайте, если хотите… Но они расположены довольно далеко друг от друга…
Карим пробежал глазами страницы. Названия некоторых деревень были ему смутно знакомы. Вынув блокнот, он старательно записал адреса.
— Кто вы? — опять выкрикнула старуха.
— Иди к себе в комнату, мама! — приказал священник. И обратился к Кариму: — Что вы все-таки ищете? Может быть, я смогу вам помочь…
Карим пристально взглянул ему в глаза.
— Я ищу одну монашку. Монахиню, которая интересуется фотографиями.
— Какими именно фотографиями?
Карим успел заметить огонек, на мгновение вспыхнувший в глазах кюре.
— А вы уже слыхали о чем-нибудь подобном?
Священник почесал в затылке.
— Я… нет.
— Сколько вам лет?
— Мне? А почему, собственно… Ну, двадцать пять.
Мать снова налила себе вина, жадно вслушиваясь в разговор. Карим продолжал:
— Вы родились в Сарзаке?
— Да.
— И учились в здешней школе?
— Да, в начальной. А потом я поступил на…
— В какой школе? Жана Жореса?
— Да, но…
Какое совпадение! И вдруг Карима осенило:
— Она ведь приходила сюда?
— Кто?
— Монашка. Та, которую я ищу… Она приходила сюда, чтобы купить у вас фотографии. Господи боже! Значит, она побывала во всех домах, где хранились эти фотографии, и все их скупила. Вы ведь учились в одном классе с Жюдом Итэро? Говорит вам что-нибудь это имя?
Священник побледнел как смерть.
— Я… Что вы от меня хотите?.. Я ничего не понимаю…
Рядом пронзительно завопила мать:
— Что это еще за история?
Карим с силой провел руками по лицу, словно хотел стереть собственные черты.
— Давайте начнем с начала. Если вы пошли в школу в семь лет, то в восемьдесят втором году должны были учиться во втором классе, верно?
— Но с тех пор прошло пятнадцать лет!
— А в первом классе — в восемьдесят первом году!
Священник испуганно съежился. Его пальцы судорожно вцепились в спинку стула. Руки, несмотря на молодость кюре, походили на руки его матери — такие же иссохшие, старческие, с узловатыми синими венами.
— Да, верно… даты сходятся…
— В вашем классе был мальчик, которого звали Жюд Итэро. Довольно необычное имя. Постарайтесь вспомнить. Это очень важно для меня.
— Нет, поверьте, я…
Карим шагнул к нему.
— Но вы же помните, как монахиня искала ваши школьные фотографии, правда?
— Я…
Мать не упускала ни слова из их разговора.
— Ах ты, маленький поганец! Значит, этот араб говорит правду? — визгливо закричала она.
И, повернувшись, заковыляла к двери. Воспользовавшись этим, Карим схватил кюре за плечи и прошипел ему на ухо:
— Ну же, святой отец, решайтесь, расскажите все, черт возьми!
Священник рухнул на диван.
— Я так и не понял, что случилось в тот вечер…
Карим встал рядом на колени, чтобы лучше слышать его слабый глухой голос.
— Она пришла… однажды летом, к вечеру.
— В июле восемьдесят второго года?
Священник кивнул.
— Постучалась к нам… Жара стояла убийственная, камни и те раскалились… Не помню почему, но я был дома один. Открываю и вижу… Господи боже! Вы только представьте: мне было тогда десять лет, а она стоит передо мной в полумраке, эта монахиня в черно-белом наряде…
— Что она вам сказала?
— Ну, сперва она поговорила со мной о школе, об отметках, о любимых предметах. У нее был такой мягкий, задушевный голос. Потом попросила показать своих товарищей. — Кюре вытер лицо, по которому струился пот. — Ну… я и принес ей школьную фотографию, ту, где нас сняли всех вместе. Я так гордился тем, что могу показать ей весь наш класс. И вот тут я понял: она что-то ищет. Она долго смотрела на снимок, а потом спросила, можно ли ей взять его себе… На память, так она сказала…
— Она просила у вас другие фото?
Священник кивнул. Его голос прозвучал еле слышно:
— Она хотела еще снимок предыдущего года. Карим не удивился, теперь он знал: можно сколько угодно расспрашивать родителей учеников тех двух классов — ни у одного из них он не найдет фотографий. Но зачем они понадобились монахине? Кариму почудилось, что вокруг него стеной стоят непроходимые, объятые мраком каменные джунгли.
В дверях снова показалась мать кюре. Она прижимала к груди обувную коробку.
— Маленький поганец! Ты отдал свои фотографии! Свои школьные фотографии! Когда ты был такой миленький, такой славный…
— Замолчи, мама! — И священник впился глазами в Карима. — Я уже тогда почувствовал призвание, понимаете? И эта огромная женщина словно заворожила меня…
— Огромная? Она была высокой?
— Нет… Я не знаю… Мне было всего десять лет… Но я до сих пор вспоминаю ее, в этом черном одеянии… Она говорила так мягко, так спокойно… И она хотела получить эти снимки. Что ж, я отдал их ей не колеблясь. Она благословила меня и исчезла. Я подумал: это знамение. И я…
— Мерзавец!
Карим обернулся к старухе, кипевшей от ярости. Затем снова взглянул на сына и понял, что тот целиком ушел в воспоминания. Он спросил как можно мягче:
— Она не объяснила, зачем ей эти снимки?
— Нет.
— Упоминала ли она в разговоре имя Жюд?
— Нет.
— А деньги она вам дала?
Священник поморщился.
— Нет, конечно! Она попросила снимки, я их отдал, вот и все. Господи, я же вам говорю, что счел это небесным знамением!
И он разразился слезами.
— Тогда я еще не знал, что не гожусь ни на что путное. Что я стану алкоголиком, пропащим человеком. А чего еще ждать от сына этой… Как отдавать другим то, чего нет у тебя самого? — Он вцепился в рукав Каримовой куртки, умоляюще глядя на него. — Как нести свет людям, если твоя собственная душа погружена во мрак? Как? Как?
Мать выронила коробку, и фотографии рассыпались по полу. Она бросилась на сына, точно зверь на добычу, и начала бешено колотить его по спине и по плечам с криком:
— Мерзавец, мерзавец, мерзавец!
Карим испуганно попятился. Он понял, что пора уходить, иначе он и сам свихнется. Но он еще не все узнал. Оттолкнув женщину, он нагнулся к священнику, съежившемуся на диване.
— Я сейчас уйду и больше не буду к вам приставать. Скажите только одно: вы с тех пор виделись с этой монахиней?
Кюре кивнул, сотрясаясь от рыданий.
— Как ее зовут?
Кюре всхлипнул. Мать бродила вокруг них, бормоча под нос невнятные угрозы.
— Как ее зовут?
— Сестра Андре.
— В каком она монастыре?
— В Сен-Жан-де-ла-Круа. Это монастырь кармелиток.
— Где это?
— Между… между Сетом и Агдским мысом, на берегу моря. Я иногда езжу к ней, когда меня одолевают сомнения. Она… она моя единственная опора. Я…
Но дверь уже хлопала на ветру. Сыщик мчался к своей машине.
V
22
Небо снова нахмурилось. Большой Пик Белладонны высился под облаками, как грозный черный вал, застывший в каменной неподвижности. Его склоны, покрытые щетиной чахлой растительности, таяли у вершины в белесой дымке. Тросы подвесной дороги выглядели издали тоненькими вертикальными ниточками на фоне снегов.
— Я думаю, что убийца поднялся туда вместе с Реми Кайлуа, когда тот был еще жив. Должно быть, они сели в одну из этих кабинок. — Ньеман улыбнулся. — Опытному альпинисту ничего не стоит включить фуникулер в любое время дня и ночи.
— Почему вы так уверены, что они поднялись наверх?
Фанни Ферейра, молодой преподаватель геологии, выглядела великолепно: ее лицо в обрамлении капюшона лыжной куртки сияло юной свежестью, вьющиеся волосы трепетали надо лбом, светлые глаза ярко блестели на смуглом лице. Ньеману нестерпимо хотелось вонзить зубы в эту лакомую сочную плоть. Он ответил:
— У нас есть доказательство того, что тело убитого побывало на леднике на вершине горы. Интуиция подсказывает мне, что гора эта — Большой Пик, а ледник находится в Валлернском цирке. Потому что именно с этой вершины хорошо видны и университет и город. Потому что именно в этом леднике берет начало река, которая внизу протекает вдоль кампуса. Мне кажется, убийца спустился затем в долину по этой реке, погрузив тело в «Зодиак» или другую лодку того же типа. И, спустившись, затолкал труп в углубление скалы так, чтобы он отражался в воде…
Фанни настороженно оглядывалась. Рядом с кабинками фуникулера суетились жандармы. Их воинственный вид добавлял нервозности окружающей обстановке. Девушка упрямо возразила:
- Магия соперниц - Дива Фейган - Детские приключения / Детская фантастика
- Лук - Рюноскэ Акутагава - Классическая проза
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Восточные легионы и казачьи части в Вермахте - Сергей Дробязко - Публицистика
- Заслон - Алексей Александрович Федотов - Социально-психологическая