Леопард - Ю Несбё
- Дата:20.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Триллер
- Название: Леопард
- Автор: Ю Несбё
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он сорвал целлофан с блока сигарет. Вынул пачку в самом низу. Почти не заметно, что она была распечатана. Таких женщин, как Кайя, никогда не останавливают на таможенном контроле. Он открыл пачку, вынул фольгу. Развернул и взглянул на коричневый комок. Втянул ноздрями сладкий запах.
И приступил к необходимым приготовлениям.
Харри испробовал всевозможные способы курения опиума, начиная с ритуалов в опиумных курильнях, по сложности не уступающих китайской чайной церемонии, включая разные виды курения с помощью трубки и, наконец, самый простой: поджечь комочек, приставить к нему соломинку и изо всех сил затянуться, пока наркотик в буквальном смысле слова превращается в дым. Способов много, но цель всегда одна: добиться того, чтобы активное вещество — будь то морфин, тебаин, кодеин или целый букет прочих химических друзей — попало в кровь. Метод Харри был прост. Примотать скотчем стальную ложку к краю стола, отщипнуть от комка кусочек размером не больше спичечной головки, положить в ложку и поднести под нее пламя зажигалки. Когда запахнет опиумом, подержать над ложкой обычный стакан и собрать дым. А потом сунуть в стакан трубочку — лучше такую, которая сгибается, — и затянуться. Харри отметил, что пальцы совсем не дрожат. В Гонконге он регулярно проверял степень своей зависимости и, можно сказать, был самым дисциплинированным торчком и алкашом из всех ему известных. Он мог заранее наметить себе порцию алкоголя и не выпивал больше ни глотка, даже если напивался в стельку. В Гонконге иногда не курил опиум неделю или две, ограничиваясь парой таблеток паральгина-форте: абстинентный синдром он, конечно, не снимал, но какое-то психологическое воздействие оказывал, поскольку Харри знал, что это лекарство содержит капельку морфина. Так что никакая это не зависимость. Ну, может, от алкоголя и есть малость, но от опиума — вряд ли. Хотя понятно, что критерии тут довольно размытые. Потому что едва Харри начал приматывать ложку скотчем к столу, как почувствовал, что псы успокоились. Поняли, что скоро получат свое.
И отстанут. До следующего раза.
Раскаленная зажигалка уже обжигала Харри пальцы. На столе лежали трубочки из «Макдоналдса».
Через минуту он сделал первую затяжку.
Подействовало сразу. Исчезли боли, даже те, о которых он и не подозревал. Вернулись ассоциации, зрительные образы. Сегодня ночью он сможет уснуть.
Бьёрну Холму не спалось.
Он пытался читать книгу Эскотта о короткой жизни и долгой смерти легенды кантри Хэнка Уильямса, слушал компакт-диск с записью концерта Люсинды Уильямс в Остине, считал техасских коров лонгхорнской породы — ничего не помогало.
Дилемма. В ней все дело. Проблема, у которой нет однозначно верного решения. Эксперт-криминалист Холм такие проблемы ненавидел.
Он свернулся калачиком на своем диване, который был для него коротковат. Диван приехал из Скрейи вместе с ним самим, собранием виниловых пластинок Элвиса, «Sex Pistols», «Jason & The Scorchers», тремя костюмами, сшитыми портным в Нашвилле, американской Библией и кухонной мебелью, пережившей три поколения Холмов. Но ему так и не удалось сосредоточиться.
Дилемма заключалась в том, что при осмотре веревки, на которой была повешена — или повесилась — Марит Ульсен, лишившаяся головы, он кое-что обнаружил. Может, из этого вовсе ничего не следует, но вопрос в другом — кому об этом сообщать, КРИПОС или Харри? Бьёрн Холм обнаружил на веревке крохотные ракушки, причем в тот момент он еще выполнял задание КРИПОС. И с биологом, изучающим подводный мир пресноводных водоемов в Биологическом институте при Университете Осло, тоже беседовал, когда был подотчетен КРИПОС. Но Беата Лённ передала его в распоряжение Харри прежде, чем он успел написать обо всем в рапорте, и завтра, когда он сядет за компьютер, рапорт придется адресовать Харри.
О'кей, в техническом плане дилеммы никакой нет, информация принадлежит КРИПОС. Предоставить ее кому-то еще значит проявить халатность. А чем он, если честно, обязан Харри Холе? От него ведь сплошные неприятности. Стиль работы у него своеобразный и довольно бесцеремонный. А уж когда Харри напьется, то становится просто опасен для жизни. Зато правильный мужик, когда трезвый. На него можно положиться, он не из тех, что потом напомнят — «you owe me». [41]Тот еще враг, но хороший друг. Славный мужик. Чертовски славный. Пожалуй, чем-то даже похож на Хэнка.
Бьёрн Холм застонал и повернулся к стене.
Стине проснулась, как будто ее кто-то толкнул.
В темноте что-то мурлыкало и урчало. Она перевернулась на бок. Потолок был слабо освещен, свет шел от пола у кровати. Который час? Часа три ночи? Она потянулась и взяла мобильник.
— Да? — сонным голосом сказала она.
— Объехав дельту, я понял, что мне смертельно надоели змеи и комары, и мы с моим байком отправились вдоль побережья Бирмы на север, в Аракан.
Его голос она узнала сразу.
— На остров Сай-Чунг, — продолжал он. — Там есть действующий грязевой вулкан, и я слышал, что скоро будет извержение. Оно и началось на третью ночь после моего приезда. Я-то думал, будет только грязь, но нет, он извергал и старую добрую лаву. Густую лаву, которая так медленно текла по городу, что от нее можно было спокойно уйти.
— Сейчас ночь, — зевнула она.
— Но тем не менее она текла, не останавливалась. Когда она такая вязкая, ее называют холодной лавой, хотя она сжигает все на своем пути. Деревья со свежей, зеленой листвой за четыре секунды превращались в рождественские елки, а потом в золу и исчезали. Бирманцы пытались убежать в своих машинах, доверху нагруженных скарбом, который они успели собрать в такой спешке, но собирались они слишком долго — зачем слишком торопиться, когда лава подползает так медленно! А когда они выносили свои телевизоры, лава была уже возле стен их домов. Они бросались в машины, но из-за жары покрышки начинали лопаться. А потом загорался бензин, они выбегали из машин, как живые факелы. Ты помнишь, как меня зовут?
— Послушай, Элиас…
— Я же говорил, что ты запомнишь.
— Мне надо поспать. Мне завтра в школу.
— Я сам как извержение, Стине. Я — холодная лава. Я не тороплюсь, но меня не остановить. И я приду туда, где ты.
Она пыталась вспомнить, говорила ли ему, как ее зовут. И случайно взглянула на окно. Оно было открыто. На улице шумел ветер, ровно и успокаивающе.
Голос в трубке был тихим, он почти шептал:
— Я увидел собаку, которая пыталась убежать, но запуталась в колючей проволоке. Прямо на пути лавы. Но тут поток лавы повернул налево, казалось, он ее обогнет. Словно бы милосердный Бог сжалился над псом. Но лава прошла прямо по нему. Половина пса просто испарилась. Прежде чем загорелась другая половина. И тоже превратилась в пепел. Все становится пеплом.
— Фу, я кладу трубку.
— Взгляни на улицу. Видишь, я уже у стены твоего дома.
— Прекрати!
— Да ладно, я просто пошутил. — Он громко и заливисто засмеялся ей в ухо.
Стине стало не по себе. Он, наверное, пьян. Или псих. Или и то и другое.
— Спокойной ночи, Стине. Скоро увидимся.
Связь прервалась. Стине уставилась на телефон. Потом вырубила его совсем и бросила в изножье кровати. И выругалась, потому что поняла. Поняла, что сегодня ночью ей уже не заснуть.
Глава 17
Волокна
Было 6.58. Харри Холе, Кайя Сульнес и Бьёрн Холм шли по «Кишке» — подземному переходу длиной четыреста метров, соединяющему здание Управления полиции и окружную тюрьму Осло. Иногда переход использовали для того, чтобы доставлять заключенных на допрос в Управление полиции, иногда для тренировок по бегу в зимнее время, а в старые недобрые времена — для сугубо неофициального избиения особо строптивых заключенных.
С потолка капала вода, капли падали на бетонный пол с чмокающим звуком, похожим на поцелуи, эхом отдававшимся в темном, плохо освещенном коридоре.
— Это здесь, — сказал Харри, когда они дошли до конца коридора.
— ЗДЕСЬ? — переспросил Бьёрн Холм.
Им пришлось наклонить головы, чтобы пройти под лестницами, ведущими в камеры. Харри повернул ключ в замке и открыл железную дверь. В нос ему ударил горячий, влажный и затхлый запах.
Он нажал на выключатель. Квадратная бетонная комната с серо-синим линолеумом на полу и голыми стенами осветилась синим, холодным светом люминесцентных ламп.
В помещении не было окон, не было обогревателя, ничего из того, что ожидаешь увидеть в помещении, которое должно функционировать как рабочий кабинет для трех человек.
Кроме столов с креслами и компьютером для каждого из них. На столе стояла бурая от старости кофеварка и канистра с водой.
- Том, Дик и Дебби Харри - Джессика Адамс - Современные любовные романы
- Гончаров идет по следу - Михаил Петров - Иронический детектив
- Туман идет по следу - Василий Сорокин - Домашние животные
- «Ревность» и другие истории - Несбё Ю - Иностранный детектив
- Доктор Проктор и великое ограбление - Ю Несбё - Детские приключения