Гарсоньерка - Элен Гремийон
- Дата:20.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Иностранный детектив
- Название: Гарсоньерка
- Автор: Элен Гремийон
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я старался представить себе, как выглядит Лисандра, когда танцует. Ее длинные гладкие темные волосы забраны в узел – смог бы я узнать ее со спины? Нет, я бы ее не узнал, я еще не освоился с ней настолько, чтобы узнавать со спины, и потому выжидал, чтобы одна из танцующих повернулась ко мне или чтобы передо мной мелькнул ее профиль, и тогда спрашивал: «Знаете ли вы Лисандру?», «Нет ли здесь Лисандры?», «Приходит ли сюда танцевать Лисандра?» Я мог бы не узнать ее и тогда, когда нашел: та молодая женщина, что сидела передо мной, втянув голову в плечи, тремя днями раньше, исчезла, передо мной двигалась совсем другая, с крепким, гордым, властным, легким в движениях, а главное – таким раскрепощенным телом, у нее была такая великолепная, прямо-таки балетная шея, недоверчивость и нерешительность растаяли бесследно, даже от горя не осталось и следа, танцуя, она выглядела такой уверенной в себе… и меня поразило исходившее от нее ощущение беспредельной свободы – куда только подевалась рабская влюбленная покорность, воплощением которой она явилась мне несколько дней назад? Сейчас она танцевала не для других, она танцевала только для себя, она была «душой танго», знаю, это звучит слащаво, но именно так я подумал о Лисандре, когда она оказалась передо мной.
– Что вы здесь делаете?
Лисандра ни разу не усомнилась в том, что заново нас «свел случай», и это казалось ей настолько значащим, что я и не пытался ее разубедить, наша встреча не показалась бы ей чудом, знай она, какое я проявил упорство, ее разыскивая. Вот такой была Лисандра, реальности она предпочитала сюрреалъностъ, и всякий раз, когда она восторженно изумлялась тому, что мы снова встретились, я не возражал. Она никогда не подвергала сомнению то, что дарил случай, случай ее вел и был ей порукой… все, кто в себе не уверен, цепляются за этот несчастный знак! Мы вместе поужинали, потом продолжали видеться, а потом решили больше не расставаться, и очень скоро, 8 декабря 1980 года, поженились. Я любил эту женщину, у меня и в мыслях не было, что кто-то способен причинить ей зло, она не была создана для грязи; для трагедии – возможно, только не для грязи… она была такой хрупкой, Лисандра, но я не думал, что мне придется говорить о ней в прошедшем времени…
Снова стучат в дверь. Ева Мария не отвечает. Дверь открывается. На пороге стоит Эстебан:
– Прости, если помешал, мама, ужинать будешь?
Ева Мария не оборачивается:
– Мне не хочется есть.
– Что ты делаешь?
– Ничего. Работаю.
– Ты теперь берешь работу на дом?
Ева Мария молчит. Эстебан все еще стоит в дверях.
– Ну ладно. Тогда я пошел ужинать?
– Да, иди ужинай.
Эстебан запускает руку в волосы, откидывает их сбоку, приглаживает сзади. Выходит. Закрывает за собой дверь. Ева Мария отпивает глоток вина.
…Когда я вернулся домой, дверь в квартиру была нараспашку, сквозило чудовищно, в гостиной очень громко играла музыка и царил такой беспорядок, какой бывает после драки, – кресла опрокинуты, лампа на полу. Тянуло холодом, я заметил распахнутое окно и сразу понял: что-то случилось. Лисандра такая мерзлячка, она даже в самую страшную жару всегда спала под одеялом, говорила, что не может уснуть, не ощущая тяжести ткани, да еще ей необходимо было прижаться ко мне, она не переносила прикосновения воздуха, дуновения воздуха, даже когда совсем не дуло. Закрыв окно, я стал повсюду ее искать, метался из кухни в спальню, из спальни в ванную и только потом, убедившись, что ее нигде нет, вернулся назад – и понял то, что так боялся понять. Я перешагнул через лужу воды с осколками разбитой вазы, тут же услышал пронзительный вопль с улицы и снова открыл окно, но выглянуть решился не сразу. Лисандра была там, внизу, распростертая на земле. Она лежала на спине, повернув голову в сторону, не видно было, дышит или нет. Над ней склонилась юная влюбленная пара, они держались за руки, я заорал, что ее нельзя трогать, нельзя сдвигать с места, и сбежал по лестнице, влюбленные попятились, разняли руки, они дотрагивались до нее? Лоб у Лисандры был ледяным, глаза открытые, припухшие, изо рта текла струйка крови, я не убивал ее, я никогда не смог бы ее убить, вы должны мне верить, Ева Мария.
Ева Мария съежилась на стуле, налила себе еще стакан вина. Витторио все ей рассказал. В мельчайших подробностях. Он и опомниться не успел, как приехала полиция, они очень быстро приехали, наверное, их вызвал кто-то из соседей, во всех окнах горел свет, он снова поднялся в квартиру вместе с полицейскими, они сказали, что ему надо ехать с ними в участок, а другие, оставшиеся внизу, тем временем оцепили место происшествия. Полицейские хотели взять у него показания, «надо поторопиться, нередко именно то, что расследование начато без промедления, позволяет найти убийц, мы надолго вас не задержим», он не сообразил потребовать адвоката, но разве может человек мгновенно переключиться с шока и ужаса на предельную бдительность, он, во всяком случае, на такое не способен, и потом, ему не в чем было себя упрекнуть, так что и в голову не могло прийти, что его ждет. В участке у него забрали документы и отвели в маленькую комнатку, чтобы допросить, а потом в другую комнатку, еще меньше той, «подождите здесь, сейчас оформят протокол, как только подпишете – вас отпустят, а пока выпейте чашечку кофе», он успел выпить три, он очень устал, свет в комнате был мучительно яркий и белый, стенные часы остановились, он не имел ни малейшего понятия, который час, у него страшно болела голова, ему казалось, что все это тянется очень долго, но с непривычки он ничего не соображал и потому не пытался думать, наконец они вернулись, теперь их стало больше, они хотели задать ему еще несколько вопросов. И вот тогда все обернулось совсем плохо.
– Доктор Пюиг, где вы провели вечер?
– В кино, и я вам об этом уже говорил.
– Один?
– Да, я и это уже сказал. Не понимаю, зачем устраивать еще один допрос?
– Доктор Пюиг, здесь вопросы задаем мы, здесь не ваш кабинет, это вы понимаете? Хорошо, значит, ваша жена не захотела пойти с вами в кино, а когда вы вернулись домой, она была мертва – верно?
– Верно, я увидел открытую дверь в квартиру и следы драки в гостиной, а окно…
– Да-да, это мы знаем, это вы нам уже рассказали.
– Я вам уже все рассказал.
– Нет, вы не сказали, понравился ли вам фильм.
– Понравился ли мне фильм? Вы что, издеваетесь надо мной? Только что убили мою жену – и вы хотите, чтобы я говорил о фильме?
– Не надо так это воспринимать, мы просто спросили, мы и сами любим ходить в кино. Ничего себе там телка в кассе сидит, а? Рот огромный, губы толстые, а мне, например, стоит увидеть негритянский рот на лице белой женщины, всякое сразу лезет в голову, ничего не могу с собой поделать, – вы, кажется, называете это «фантазмами»?
– Мне нет никакого дела до ваших фантазмов.
– И напрасно, потому что эти толстые губы для вас имеют большое, даже решающее значение. Они не только несомненно творят чудеса в койке – уж извините, не могу про это не думать, – они ведь еще шевелятся, когда разговаривают, эти толстые губы… так вот, этот огромный рот говорил про вас весьма неприятные вещи.
– И что же кассирша про меня сказала?
– Этот шевелящийся рот – лучшее, что было за весь вечер, одни рты красивы, когда говорят, другие – когда молчат, а с этим все проще простого, этот красив всегда, что бы ни делал.
– Так что же кассирша про меня сказала?
– Что она вас сегодня вечером не видела. И вот какая незадача – не она одна, билетерша тоже вас не видела, только у нее, знаете ли, рот совершенно никакой.
– Фотографии лет десять, не меньше, меня на ней едва можно узнать, и они не могут судить по этому клочку бумаги, просто смешно.
– Вы правы, было бы – как вы сказали? – ах да, было бы смешно, если бы мы ограничились этой паспортной фотографией, тем более что вы и в самом деле с тех пор несколько постарели, что есть, то есть, но не беспокойтесь, мы ведь тоже свое дело знаем, работаем на совесть… видите вон то зеркало? – так вот, у обеих дам было предостаточно времени, чтобы вас разглядеть, даже очень внимательно, и обе подтвердили, что сегодня вечером вас не видели. Ни та ни другая такого не помнят.
– Не помнят, что меня видели, или помнят, что не видели? Вы их спрашивали? Это ведь не одно и то же: не помнить, что ты видел кого-то, и помнить, что ты его не видел.
– А нельзя ли без этой двойной формулировки, доктор Пюиг? Мы не ваши пациенты и все понимаем с первого раза. Мы действительно именно такого вопроса им не задавали, мы не обладаем вашим обостренным восприятием вопросов, не разбираемся в подобных тонкостях, вы бы многому могли нас научить, но, знаете ли, иногда все куда проще, чем…
– Куда проще чего? Говорите прямо то, что хотите сказать, хватит с меня ваших намеков.
– Мы ни на что и не намекаем…
- Мерфи - Сэмюел Беккет - Современная проза
- Очерки истории средневекового Новгорода - Валентин Янин - История
- Головешки [=Зола] - Сэмюэл Беккет - Драма
- Дом счастья - Сара Крейвен - Короткие любовные романы
- Интернет вещей: Будущее уже здесь - Сэмюэл Грингард - Прочая научная литература