Большой провал, Раскрытые секреты британской разведки MI-6 - Ричард Томлинсон
- Дата:29.08.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Большой провал, Раскрытые секреты британской разведки MI-6
- Автор: Ричард Томлинсон
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Et le "Psion"? (а "Псион"? - фр.) - продолжил главный.
Я кивнул на прикроватный столик, и тот, что поранил палец, убрал карманный компьютер в другой пакет. Они молча собрали остальные мои вещи, как попало запихнули их в чемодан, попытались застегнуть застежку, а когда им это не удалось, стянули чемодан моим же ремнем, оставив одну штанину и полы рубашки болтаться снаружи.
Так же, не говоря ни слова, они выволокли меня из комнаты и повели по узкому коридору к лифту. Главный нажал кнопку, пробормотал какой-то приказ и стал спускаться по лестнице. До первого этажа было пять пролетов, и мне на минуту показалось, что они столкнут меня вниз. Мои волосы были взъерошены, рубашка в крови, и, когда мы проходили мимо конторки портье, я смущенно ему улыбнулся. Он взглянул на меня и, должно быть, решил, что я совершил какое-нибудь ужасное злодейство.
На улице уже собралась группа зевак. Рядом ждали две полицейские машины без опознавательных знаков, а за ними стояла маши33на "скорой". Видимо, они думали, что я буду стрелять.
- Зачем вы меня избили? - спросил я у одного из полицейских по-французски, когда он втолкнул меня на заднее сиденье первой машины.
Он что-то угрожающе пробурчал, и я решил помалкивать. Я спокойно сидел на заднем сиденье, пристегнутый с двух сторон наручниками. Сначала мы ехали в западном направлении, потом по южному берегу Сены. Я чувствовал досаду, оттого что снова потерял свободу, словно кролик, попавший в капкан и понимающий, что его время кончилось. МИ-6 снова заполучила меня в пятницу днем, и это означало, что я проведу весь уикэнд в неудобной камере полицейского участка в ожидании судебного слушания. Меня утешало лишь то, что французские наручники были гораздо более удобными, чем английские, а Ронни говорил мне, что французские тюрьмы не так уж плохи. Когда мы выехали из центра Парижа, машин стало меньше, и по южной набережной мы уже ехали с приличной скоростью. Неожиданно повернув налево, мы проехали под подвесной станцией метро, а затем вдруг резко съехали по наклонной дороге в подземный гараж. Мои захватчики вытащили меня из машины, провели по нескольким тускло освещенным коридорам и втолкнули в камеру. Я решил, что камера тянет максимум на две звезды: ни туалета, ни окна, только ведро и деревянная скамья с грязным одеялом, матраса и подушки я не увидел. Британские камеры были на порядок лучше. Вся передняя стена была сделана из утолщенного стекла. Таким образом, охранники могли видеть все, что я делаю. С меня сняли наручники и велели мне раздеться. Затем они вернули мне одежду, за исключением ремня и наручных часов и, не говоря ни слова, ушли, закрыв замок. Я сел на скамью, обхватил голову руками и приготовился к худшему.
Примерно через час они вернулись, снова надели на меня наручники и провели по короткому коридору в душную комнату для допросов, в которой не было ни одного окна. Она была освещена мерцающими флуоресцентными лампами. В ней стоял длинный стальной стол, за которым сидели пять полицейских, среди них был и Рэтклифф. Он победоносно улыбнулся, когда бугаи усадили меня на стул. Рэтклифф поймал мой взгляд и заговорил первым:
- Вы наверняка не удивлены, что я здесь, Ричард.
Я знал, что Рэтклифф всего лишь делает свою работу, выполняя приказы сверху, но было трудно не чувствовать враждебность к нему за те неудобства, которые он мне причинил. Игнорируя его слова, я повернулся к одному из французских полицейских, участвовавших в моем аресте. Я обратился к нему по-французски:
- Я в отчаянии, но я не желаю, находясь здесь, объясняться с инспектором по-английски без вашего разрешения.
Нет лучшего способа для англичанина разозлить француза, чем разговаривать на его территории по-английски, как это только что сделал Рэтклифф. Использование французского могло только помочь мне. Представившись майором французской внутренней контрразведки Брусньяром, он слегка улыбнулся. Рядом с ним сидел капитан Грюньяр, не присутствовавший при аресте. Перед ним лежал маленький ноутбук, который использовался французской полицией вместо магнитофона для записи допросов. Еще один офицер особого отдела, инспектор Марк Уоли сидел рядом с Рэтклиффом. Между британским и французским полицейскими размещался переводчик. На столе перед ними лежали мой ноутбук, "Псион", мобильный телефон и какие-то документы и факсы.
- Вы были арестованы согласно акту о взаимодействии, - объяснил Брусньяр по-французски. Это соглашение обязывает иностранную полицейскую службу арестовать любого человека по просьбе другой полиции вне зависимости от причины, что часто ведет к злоупотреблениям, и SB прекрасно продемонстрировал это в моем случае.
- Я прошу прощения, но мы были вынуждены арестовать вас, - объяснил он. Он посоветовал мне отвечать на все вопросы, заверив в том, что Рэтклифф и Уоли не будут допрашивать меня лично, и добавил, что допрос будет вестись исключительно на французском языке. Сотрудники SB могут спросить меня о чем-то через переводчика, но непосредственно задавать мне вопросы на территории Франции имеют право только он и Грюньяр.
Все, что сказал сейчас Брусньяр, равно как и все, что произносил он впредь, переводчик пересказывал по-английски Рэтклиффу и Уоли. Они пытались слушать французскую речь, и во время небольшой паузы Рэтклифф не выдержал:
- У нас есть основания полагать, что вы пользовались Интернетом в обход условий испытательного срока. Я не обратил на него внимания, невинно спросив по-французски у Брусньяра:
- Что он сказал?
Брусньяр широко улыбнулся. Переводчик перевел вопрос Рэтклиффа на французский, и Грюньяр открыл ноутбук. Было видно, что он совсем не знает клавиатуры, поэтому печатал двумя пальцами и периодически останавливался, когда не мог найти нужную кнопку. Его губы шевелились, произнося каждую набранную букву.
- Готово, - наконец произнес Грюньяр. Было видно, что он доволен своей работой.
- Est ce-que vous avez utilise l'Internet (вы пользовались Интернетом? - фр.), - прочитал он вслух, проверяя себя. Брусньяр надел очки и наклонился вперед, чтобы прочитать то, что написано на экране.
- Est ce-que vous avez utilise 1'Internet, - строго повторил он.
- Jamais (никогда - фр.), - твердо ответил я. Школьного французского Рэтклиффа хватило, чтобы понять мой ответ, и, желая и дальше участвовать в допросе, он попытался задать новый вопрос, но Брусньяр оборвал его.
- Подождите, подождите минуту, - сказал он, поднимая руку и наклоняясь вперед, чтобы посмотреть, как Грюньяр вводит мой ответ в компьютер. Губы Грюньяра продолжали шевелиться, пока он печатал J-A-M-A-I-S, подолгу ища каждую букву на клавиатуре.
- Готово, - торжествующе объявил он, закончив слово и нажав клавишу ввода. Рэтклифф снова попытался вставить свой вопрос, но Брусньяр опять жестом остановил его. Теперь была очередь переводчика. Он резко выпрямился и перевел:
- Никогда.
Брусньяр наконец выглядел довольным, и Рэтклифф смог задать свой следующий вопрос.
- Мы полагаем, что вы, возможно, разговаривали с австралийской журналисткой Кэтрин Бонелла и тем самым нарушили условия испытательного срока?
Я подождал, пока переводчик перевел вопрос на французский, Грюньяр старательно ввел его в компьютер, а Брусньяр наконец задал мне вопрос на своем родном языке. Вся эта нудная процедура заняла почти пять минут, и у меня было достаточно времени, чтобы подумать над ответом.
- Да, сэр, я разговаривал с мадемуазель Бонелла несколько раз.
Пока мой ответ вводился в ноутбук и переводился, Рэтклифф проявлял нетерпение. Он почувствовал, что поймал меня, когда мой ответ наконец дошел до него в переведенном виде.
- О чем вы с ней говорили? - настойчиво спросил он. И снова переводчик перевел вопрос, Грюньяр медленно ввел его в компьютер, а Брусньяр задал его мне.
- О приеме на работу, - ответил я, и процесс начался снова.
Брусньяр начал раздражаться, но не оттого, что его офицер был весьма посредственной машинисткой, и не от моего несерьезного настроения, а исключительно от не относящихся к делу вопросов Рэтклиффа. DST арестовывала меня с пистолетами, как будто я опасный террорист, а теперь Рэтклифф просто хочет узнать о моих собеседованиях с работодателями и о том, пользовался ли я Интернетом.
Допрос в стиле "Janet and John" оставлял мне достаточно времени на обдумывание, и я мысленно вспоминал, что есть у меня в компьютере и в "Псионе". Я был уверен, что они не найдут в ноутбуке ничего разоблачающего. Все файлы были зашифрованы с помощью личного пароля (PGP) а жесткий диск недавно был дефрагментирован, так что там опасности не было. Но вот относительно "Псиона" уверенности меньше: хотя в нем тоже все было зашифровано, я боялся, что им удастся взломать шифр. Кроме того, они могли забрать компьютеры, а в "Псионе" содержалась важная информация, касающаяся моих контактов и исследований рынков труда, детали, реквизиты счета в банке, и пин-коды. Без всего этого я как без рук. "Псион" лежал соблазнительно близко, между мной и Брусньяром. Если бы я только мог незаметно взять его.
- Соглашение (ЛП) - Карина Хейл - Современные любовные романы
- Удивительная Великобритания - Наталья Ильина - Гиды, путеводители
- Терапия - Лора Андронова - Научная Фантастика
- 1917. Российская империя. Падение - Эдвард Радзинский - Биографии и Мемуары
- Мадам Гали. Свободный полет - Борис Громов - Шпионский детектив