Золото гетмана - Виталий Гладкий
- Дата:02.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Золото гетмана
- Автор: Виталий Гладкий
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чудом уклонившись от удара, старый Грицко мигом обнажил свою карабелу, но герца не получилось. В воздухе просвистела сабля Мусия, который не стал изображать галантного кавалера и искушать судьбу, и смертельно раненый соглядатай тонко закричал, как заяц-подранок.
– Капец, – с удовлетворением констатировал Потупа. – А что, Мусий, ты еще ого-го, и молодого за пояс заткнешь.
– Да и ты пока на коне. Я бы так шустро не смог уйти с дистанции.
– Так я тебе и поверил…
Из сторожки с оружием в руках выскочили Полуботок и Василий, которые услышали крик соглядатая.
– Что случилось?! – спросил гетман.
– Бродят тут всякие… – небрежно ответил Потупа.
Полуботок понял его с полуслова.
– Зажги факел, – приказал он старому запорожцу. – Посмотрим…
Человек, который лежал возле стены сторожки, был одет в невообразимые лохмотья, а лицо его было вымазано сажей. Тем не менее Потупа узнал его сразу.
– Бурсук! – воскликнул он удивленно. – Это бывший запорожец, из Пластуновского куреня. Попался на воровстве, был бит киями, но оклемался, не подох. Когда войска Яковлева взяли Сечь, появились подозрения, что Бурсук был заодно с Иваном Галаганом, этим подлым предателем. Будто бы Бурсук показывал царским войскам тайные проходы в укреплениях. Мы хотели его поспрашивать, но он куда-то исчез. И вот появился… Что эта хитрая вороватая тварь тут забыла?
– Я догадываюсь, что ему было нужно… – сказал Полуботок, и на мгновение черты его лица исказила ненависть.
В отличие от казаков, он знал, чем занимается Петря Бурсук. Гетман давно хотел «познакомиться» с ним поближе, но волох был скользким как угорь и его никак не удавалось схватить.
«Апостолу все известно! – вдруг ударила в голову страшная мысль. – Не исключено, что пронырливый Бурсук уже побывал на хуторе, где чеканятся злотые и все выведал. Если это так, то вскоре там можно ждать царских солдат. Такие козыри Апостол не преминет использовать в нашей игре, это как Бог свят. А потом… потом каторга или виселица. Нужно немедленно замести следы. Этим делом заняться сегодня же!»
– Уберите его куда подальше, – сказал гетман, указав на труп Бурсука. – А мы еще немного побеседуем…
Полуботок и Василий вернулись в сторожку. Павел Леонтьевич уже принял решение, и некоторая расслабленность и мягкосердечие, проявившиеся в нем во время разговора с сыном, уступили место деловитости, жесткости и целеустремленности – качествам, присущим людям, имеющим большую власть.
– Мне уже пора, сын, – сказал Полуботок. – Дела. Прости меня за все. Так получилось. Не держи на меня обиду. И самое главное… – Он полез за пазуху, достал оттуда небольшой пергаментный свиток и отдал его Василию. – Это карта Чернигова. На ней указано место, где лежат сокровища. Я спрятал в подземелье бочонок с золотыми, ларцы с разным украшениями и еще кое-что по мелочи. Это все для тебя и внука. Послезавтра я уезжаю в Петербург и если вернусь оттуда, то мы продолжим наше общение. Я хочу официально объявить тебя своим сыном. Не спорь, так надо! Ну а ежели не судьба нам больше свидеться… то храни тебя Господь, сынок. Не поминай меня лихом!
Лесная сторожка опустела. А вскоре начался дождь – сильный и затяжной. Небо словно смилостивилось над изнывающей от засухи землей и щедро открыло свои шлюзы.
Глава 21
Царь и гетман
Зима 1723 года выдалась холодной и вьюжной. Правобережную Украину замело так, что казакам пришлось размечать высокими вешками с красными матерчатыми лоскутами наверху главные шляхи, потому как их не успевали расчищать, и нередко путники, а то и целые обозы сбивались с дороги, блудили, а иногда и вовсе замерзали насмерть.
Миргородский полковник Данила Апостол сидел дома, прислонившись к теплой печи спиной, с довольным видом оглаживая усы. Он уже в который раз перечитывал цидулку, полученную из Петербурга с нарочным. Свет от окна был слабым, но полковник, несмотря на преклонный возраст, обладал отменным зрением.
Апостол был доволен своим иезуитским планом, на который попался даже такой хитрый и проницательный человек, как Полуботок. А все светлейший князь Меншиков… Вот где голова! Все-таки до него дошло, что миргородский полковник гораздо более достоин гетманской булавы, нежели Полуботок, который славен лишь удачной женитьбой на племяннице гетмана Ивана Самойловича, да тем, что не пошел с Мазепой.
Как-то в разговоре с ним Александр Данилович обронил нарочито небрежным тоном, что государю уже до смерти надоели прошения казацкой старшины и что он когда-нибудь точно взорвется и покажет всем малороссам, где раки зимуют.
Апостол сначала не придал особого значения словам светлейшего, но по возвращении домой его вдруг осенило. Ай да князь, ай да сукин сын! Коротким замечанием – вроде бы и не по теме – он дал миргородскому полковнику потрясающе простую и эффективную идею, как избавиться от соперника и при этом не замарать свое доброе имя предательством.
И Данила начал действовать. Зная, что Полуботок спит и видит, чтобы укрепить свой статус гетмана всенародным избранием, Апостол пошептался с некоторыми старшинами, и они внесли Павлу Леонтьевичу в голову мысль, что нужно писать царю еще одну челобитную. Но на этот раз под ней должны были стоять подписи не только гетмана, Чарныша и Савича, но и всех старшин.
Полуботок ухватился за эту идею как черт за грешную душу. Он приготовил челобитную одного содержания в двух экземплярах, которую должны была подписать на общем сборе в Глухове генеральная старшина и полковники, а также полковые старшины и сотники. Увы и ах, многих из них гетман так и не дождался. Благодаря стараниям Апостола, старшина узнала, что ей предстоит, и под разными предлогами уклонилась от поездки.
Что и требовалось доказать. Апостол торжествовал. Он знал, что Полуботок попал в безвыходное положение и теперь должен обратиться к нему за помощью. А больше не к кому. Только миргородский полковник пользовался среди старшин почти таким же уважением, как и сам гетман. Так и случилось.
Чтобы предотвратить возможность бунта малороссийской старшины в связи с нововведениями Вельяминова, в середине августа киевский губернатор Голицын получил от царя указание: «Велеть по своему рассмотрению выйти в поле всем в Малой России обретающимся полкам и черкасам, под видом осторожности для охранения Украины от татарского нападения». Казацкое войско отправилось в поход и расположилось лагерем на реке Коломак, что на Полтавщине. Данилу Апостола назначили походным гетманом.
Приказы российского самодержца не подлежали обсуждению или уклонению от обязанностей, поэтому на маневры съехалась вся старшина. Тут-то и пришло к Апостолу письмо от Полуботка с просьбой посодействовать в подписании челобитной. Втихомолку посмеиваясь, миргородский полковник исполнил пожелания малороссийского гетмана. Мало того, что свою подпись Данила поставил первой – чтобы его ни в чем не заподозрили, так он еще и принудил сомневающихся присоединиться к тем, кто уже подписался под грамотками. Вот только во всей этой истории с подписанием челобитной была одна маленькая тонкость – Апостол собственноручно кое-где подправил текст и кое-что в ней изменил.
В челобитной содержались три главных пункта: упразднить равное налогообложение для всех (то есть отменить его для магнатских поместий); избавить Малороссию от Коллегии; разрешить избрание гетмана.
Прочитав первоначальный вариант челобитной, Апостол лишь грустно вздохнул: Павло в любимой стихии – своя рубаха ближе к телу. Из документов была убрана единственная, хоть как-то способная облегчить жизнь простого народа просьба – об упразднении постоя царских драгун в крестьянских дворах. А сколько было говорено на эту тему, сколь копий сломано в жарких спорах на собраниях старшин… И Апостол недрогнувшей рукой вернул этот пункт в челобитную, заранее зная, как он подействует на государя.
В сентябре, возвратившись из похода, Данил Апостол передал челобитные в Генеральную военную канцелярию. Посвященный в планы Павла Полуботка генеральный есаул Жураковский приказал новгород-сиверскому сотнику Галецкому и сенчанскому сотнику Криштофенку немедленно отправляться в путь, но они были задержаны Малороссийской коллегией. Тогда Жураковский 20 октября втайне от всех отправил в столицу военного канцеляриста Романовича.
В воскресенье 10 ноября он уже был в Петербурге и подал коломацкие челобитные лично Петру Алексеевичу, когда тот после обедни выходил из Троицкой церкви. Царь зашел просмотреть их в аустерию[127] «Четыре фрегата», а депутация во главе с Полуботком осталась ждать царской милости под дверью.
Данила Апостол читал: «Государь, вышедши из кофейного дома, изволил приказать своими устами с большим гневом и яростью генералу-майору и гвардии Преображенского полка майору Андрею Ивановичу Ушакову взять под караул полковника Павла Полуботка, судью генерального Ивана Чарниша и Семена Савича, писаря генерального, там же при кофейном доме стоявших, а также всех остальных, кто с ними был. Отвязавши своими руками сабли арестованных, тот же генерал Ушаков велел всех сопроводить в замок каменный петербургский, где все были под караул посажены…»
- Версаль под хохлому - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Легкий завтрак в тени некрополя - Иржи Грошек - Современная проза
- Под крышами Парижа (сборник) - Генри Миллер - Контркультура
- Царица Армянская - Серо Ханзадян - Историческая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив