Гоблины. Жребий брошен - Андрей Константинов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Гоблины. Жребий брошен
- Автор: Андрей Константинов
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Олег Семёнович! Дико извиняюсь, но я вынужден выдернуть с ваших занятий Прилепину. Срочная служебная необходимость. А конспект она потом восстановит.
Не скрывая радостного облегчения, Ольга торопливо убрала блокнотик в сумку и подскочила с дивана, готовая подорваться куда угодно, только бы прочь из душного помещения и от душного преподавателя.
— Да я, собственно, на сегодня вроде как и закончил, — развёл руками Кульчицкий.
Он аккуратно снял с доски наглядное пособие и бережно скрутил его в рулон, после чего с достоинством покинул оперскую, сопровождаемый чуть слышным шепотком Тараса: «Э-эх, везет же людям! Еще только первый час, а человек уже того — кончил».
— Виталий, если что — мы в следственном, — предупредил Мешок, направляясь к выходу.
— Это у Викула, что ли? — уточнил Вучетич.
— У него, будь он неладен. Всё, Ольга Николаевна, поехали.
Северова проводила ушедшую парочку не то недобрым, не то ревнивым взглядом, вытянула из пачки сигарету и, направляясь в курилку, бросила Холину сердитое:
— Если ваш молодой снова заблюет весь туалет, то я не знаю что с ним сделаю!
— Да ладно тебе, Натаха. С кем не бывает, — миролюбиво отозвался Григорий. Однако призадумался и вскоре вышел вслед за Северовой, бормоча под нос: «В самом деле, надо бы проверить как он там, бедолага».
Шевченко, шумно зевая, поднялся с диванчика, с удовольствием, до хруста потянулся и подгрёб к собирающемуся отчалить в гараж Афанасьеву:
— Сергеич, погоди, не убирай мольберту! Дай заценить, что новенького намалевал.
Афанасьев протянул ему альбомчик и Тарас, бегло пролистав предыдущие, преимущественно пейзажные наброски-заготовочки, с интересом стал разглядывать свежеиспеченный карандашный рисунок с изображением Ольги.
— О, класс! Подаришь?
— Да забирай, — великодушно разрешил оперативный водитель.
— А ты только так рисовать можешь? Типа, что вижу, то и пишу. Или?… — поинтересовался Шевченко, осторожно вырывая и сворачивая листок.
— Или что?
— Можешь ты, к примеру, подключить свое пространственное… не знаю какое там… короче, воображение и изобразить, как выглядит этот же самый человек, но только без одежды? По пропорциям, по выпуклостям всяким…
— Хочешь, я тебя по выпуклостям нарисую? — улыбнулся Афанасьев.
— Не, меня не надо. Ты мне Ольгу нарисуй. Вот в этой же самой позе. Только без всего.
— Да иди ты!
— Понятно. Значит слабо?
— Ничего и не слабо. Просто не хочу.
— Да ладно тебе, Сергеич! Ну чего ты кобенишься? — Похоже, скороспелая идея о возможности созерцания новой сотрудницы в стилистике «ню» захватила Тараса целиком. — Я ведь чисто из эстетического интереса!.. А я тебе за это кисти на беличьем меху подарю. Те, которые от сеструхи остались.
— Ты же мне их, помнится, просто так обещал отдать?
— Ишь, какой шустрый! Они денег стоят. Ну так что, сделаешь?
Последний аргумент оказался достаточно весомым. Дело в том, что жена Афанасьева, в целом снисходительно относясь к увлечению супруга, спонсировать его (увлечение) из скудного семейного бюджета категорически не желала. Так что приобретение холстов, красок, кистей и прочих, сопутствующих творчеству причиндалов, для Бориса Сергеевича всякий раз выливалось в целую проблему. А потому:
— Ладно, попробую. Как-нибудь. На досуге. Но! За результат не отвечаю, — сдался он.
— Не ссы, Сергеич! Глаза боятся, руки рисуют. — Тарас панибратски похлопал коллегу по плечу, при том, что последний годился ему едва ли не в отцы. — Вот выйдем на пенсию и я твоим импрессарио заделаюсь. Раскручу не хуже какого-нить Никаса Сафонова! Деньжищи лопатами грести будем.
— Ох, не приведи господь дожить! — тяжело вздохнул Афанасьев…
* * * * *Мешок и Ольга черепашьим, но отнюдь не «ниндзевским» шагом ползли в общем автомобильном потоке погрязшего в заторах Вознесенского проспекта. Открытые в салоне окошки от жары не спасали. Равно как звучащая в машине хорошая блюзовая музыка не отвлекала Андрея от нарастающего всеми и вся раздражения. Вернее так: раздражение, оно не то чтобы нарастало, а скорее продолжало поддерживаться в привычном для последних месяцев состоянии зашкаливания.
Когда же всё это началось? С какого момента внешний разлад с Леркой спровоцировал в нём разлад внутренний? Ну, то что примерно последние года полтора их отношения с женой не просто ухудшились, а ухудшились катастрофически — здесь всё понятно, вопросов и базара нет. Вот только до определённого периода это никак не влияло на его отношение к прочему окружающему миру. Миру, в первую очередь вращающемуся вокруг службы и всего, с нею связанного. Другое худо! С некоторых пор Андрей с неприятным удивлением стал ощущать, что всё то, что прежде вызывало у него интерес, азарт, а то и восторг вкупе со здоровым трепетом, вдруг перестало и волновать, и захватывать. На смену бодрящему кровь адреналину пришли апатия и уныние, переключившие организм в режим ежедневного рутинно-нудного автопилота. И было совершенно непонятно: за счёт какой-такой эмоциональной встряски в обозримом будущем он сможет вернуться хотя бы к отдаленному подобию себя прежнего.
Будь Андрей лет эдак на десять-пятнадцать моложе, его вполне мог спасти универсальный рецепт от хандры и опустошенности — влюблённость. Но сейчас, в нынешнем его семейно-отцовском положении, «как така любовь?» Да ну, к чёрту! Просто смешно. Мешку некстати припомнился тупой тюремный анекдот, рассказанный как-то знакомым уфсиновцем: «Открывается кормушка в камеру и рожа вертухая, появившиеся в ней, орет: «Иванов!». Иванов радостно спрашивает: «Что, дачка?!» Ответ вертухая: «Хуячка! На этап с вещами!» И тут же Андрей переделал его на свой манер: «Открывается кормушка в камеру и рожа вертухая, появившаяся в ней, орет: «Мешечко!» Он удивленно спрашивает: «Кто это?» Ответ цирика с кавказским акцентом: «Это — Лубов!»
Жаль, что этот анекдот из всей его компании можно было рассказать одному только Гришке Холину. Остальные просто не поймут, к чему это он. Мешок вдруг поймал себя на мысли, что в последнее время ему всё меньше нравятся его знакомые, и всё больше порно: «Холину, кстати сказать, на самом деле тоже не помешало бы заменить каждодневное бухло на порно»…
В очередной раз капитально застряв в неслабой, но исходя из проложенного маршрута всяко последней пробочке, Мешок раскурил сигарету, чуть приглушил гитарные стенания Эрика Клэптона и как бы безразлично поинтересовался у Прилепиной:
— Как там поживает наша божья старушка Демичева? Азербайджанцы более не досаждают?
Ольга не уловила подвоха в его вопросе, а потому доложилась откровенно и бесхитростно:
— Всё хорошо. Через две недели слушания. Представляете, Александра Яковлевна, готовясь к выступлению в суде, даже записалась к парикмахеру? Хочет выглядеть настоящей примой.
— Как мило! — лукаво прищурился Мешок. — А кран у неё больше не течет?
— Нет, Виталий вчера всё починил, — подтвердила Прилепина и осеклась, лишь теперь сообразив: куда, собственно, клонит начальство.
— Ай молодца! И сколько же Вучетич за это со старухи поимел?
— Нисколько.
— Напрасно. По мне так сантехническая деятельность вполне может быть приравнена к творческой. Запрет на которую сотрудникам милиции законом не возбраняется.
— Глумитесь?
— Как можно?! Напротив, я всегда радуюсь проявлениям инициативы со стороны подчиненных. В самом деле: к чему заниматься крючкотворством? Коли возникла необходимость отправить оперативника в служебное время чинить кран — надо срочно отправлять. И «пусть весь мир подождет»!
Ольга, насупившись, попыталась оправдаться:
— Андрей Иванович, я не…
— А я — да! — резко перебил её Мешок. — Я безмерно уважаю ваши оперские таланты, Ольга Николаевна. Особенно в связи с недавними событиями. Но хотел бы напомнить, что в этом подразделении пока ещё я — начальник. Поэтому позвольте в следующий раз вопросы расстановки вверенных мне сил и средств согласовывать именно со мной. Минимум — ставить меня в известность!
— Простите. Я действительно…
— Прощаю! — Мешок снова не дал ей договорить. Он уже пожалел о том, что взялся выместить на Прилепиной своё скверное настроение и в эту минуту чувствовал себя некомфортно. — Вы действительно… — он обернулся к Ольге и, сглаживая неловкую ситуацию, улыбнувшись, докончил: — …вы действительно выглядите сегодня потрясающе!
Испытав лёгкое смущение от весьма и весьма неравнодушного начальственного взгляда, Прилепина поспешила сменить тему, невзирая на всю её (темы) приятность:
— А мне сегодня с утра Василий Александрович звонил. Ворчал-обижался, что его окончательно все позабыли-позабросили. Настойчиво зазывал в гости.
- Гатчинский коршун - Андрей Величко - Альтернативная история
- Весеннее сумасшествие - Александра Авророва - Остросюжетные любовные романы
- Час стендапа. Сборник рассказов - Оксана Петровна Асеева - Маркетинг, PR, реклама / Эротика, Секс
- Тень свободы - Дэвид Вебер - Космическая фантастика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив