Только демон ночью (Часть 1) - Леонид Левин
- Дата:19.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Только демон ночью (Часть 1)
- Автор: Леонид Левин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дядя Валя захлопал себя по карманам в поисках курева. Размял сигарету. Мы закурили. Он продолжил рассказ.
- Сели, выпили. Я ему про Кузьму, он - про Ерему. Я же свидетель, участник того боя, говорю. Он - Вы, мол, молоды были, ранены, многого не понимали и не знаете всей обстановки. Люди ведь погибли, катер потерян. Какая такая победа? А тот, другой, мол катера спас и до базы довел. В адмиралы теперь вышел. Ему по праву и слава.
- Да, если бы командир не прикрыл отход, - Отвечаю, - все три катера с экипажами потеряли. Вот это и было бы поражение. Ведь шанс у нас оставался! Сначала мы здорово отбивались. Только если бы все три катера остались, пришлось бы нам и те два прикрывать. Экипажи там новые, еще не спаянные.
Мы-то друг друга с одного взгляда понимали, быстро, точно работали. Да и командиры на тех катерах только из училища, зеленые. Мы бы может и выскочили, шанс точно имелся, а им, бесприменно, каюк. Я ему все по хорошему, подробно объясняю. Он сидит вроде как и не слушает. А потом, вдруг говорит, - Все я это прекрасно знаю и без вас, мичман. Но сверху. - Пальцем в потолок тычет, пришел такой заказ. Так написать велено. Приказы, мол не обсуждаются.
- Я ему, да вы же теперь гражданский человек. Какой приказ? Вы бы объяснили. Наконец, отказались писать ложь .
- Он как взорвется. Какая ложь! Так значит и было! Сверху виднее! Мертвым, - кричит, - Все равно. А меня могли за лишнюю болтовню с работы уволить. Мол ты, мичман, ни черта в политике не понимаешь, живешь на своих катерах и живи. Будешь рыпаться, попрут тебя по старости лет на берег, бутылки собирать.
- Не сдержался я, врезал ему, очки слетели, разбились. Плюнул ему в разбитую рожу и ушел. Приехал в бригаду. На утро, в политотдел с газеткой. Там уже видать в курсе дела. Взяли меня в такой оборот... Под суд отдать грозились за хулиганство, из кадров выгнать без пенсии, из партии - паршивой метлой гнать. Мол не понимаю момента. Что за момент, так я и не разобрался. Уже потом офицеры наши, с катеров, намекнули, мол тот, кого в герои произвели в заметке один из тех двоих командиров катеров, в большие люди после войны вышел. Адмиралом стал. Да беда, с боевыми наградами у него не густо, ничего такого не совершил. Плавали, ломались, чинились. Особой удалью ни он, ни его экипаж не отличались, но до Победы дожили благополучно. Вот. А после этой заметочки, ему в честь юбилея орденок боевой. Мол - справедливость восторжествовала. Чуть, чуть, люди расказывают, Героя не дали. А тут я, со своей правдой.
- День проходит, опять вызывают в политотдел. Уже поспокойнее разговор ведут. Говорят, мол скажи спасибо товарищу писателю, не подал на тебя заявление в милицию. Простил. Так, что радуйся, под требунал не пойдешь. Но к увольнению - готовься. Вышел я, ноги дрожат. Куда я пойду? Ни семьи, ни родных, ни крыши над головой. Комнатка в ДОСе, так я в ней почти и не жил, все на базе, в бригаде, на катере. Да и ту приказали освободить. Точно прийдется у бухариков бутылки собирать. Лучше уж в воду с пирса. - Валя затянулся дымом. Пальцы, с желтыми следами никотина, держащие сигарету задрожали.
- На следующий день опять посыльный из политотдела. Срочно мол, давай... Еле дошел. Сердце никогда раньше не болело, а тут прихватило. Поднялся на второй этаж, к инструктору. Тот подбежал, оглядел, с кителя какие-то пылинки стряхнул. Их на мне отродясь не было. Повел к самому начальнику.
- Тот сидит, на стуле не вмещается. Смех тоже. Перевели его к нам из политотдела армейской дивизии. Морской службы он понятно не нюхал и не знает. Все дело в том, что сапоги ему на ноги не налазили - больно толстый. А, что за армеец без сапог? Вот его в морской политотдел и перевели. У нас ведь сапог нет - ботинки. Ну, да ладно. Докладываю ему, кто я и что. Он мне на ты сразу, оборвал. - Документы на увольнение уже готовы, но звонил адмирал, просил придержать, разобраться, не торопиться.
- Какой адмирал? - спрашиваю.
- А тот кого ты оболгать хотел. Спасибо скажи, вовремя остановили. Благородные люди попались - писатель да адмирал. Просили за тебя. Мол воевал отлично, ранен, обморожен в бою... Объяснили - командир весь экипаж и катер потерял, потому, боясь ответственности, тебя спасать бросился. Как человека, они тебя понимают и прощают. Ударил и оскорбил писателя ты в большом волнении и подпитии. Никто с тобой не спорит - жизнью обязан и благодарен бывшему командиру.
- Служба твоя, - он полистал личное дело на столе, - тоже сама за себя говорит, одни награды да поощрения. Ветеран войны...
- Ладно, - подвел итог, - По партийной линии мы тебя так и быть простим, уважим просьбу товарищей. Но, где же тебе после всего служить? Сегодня ты сорвался - на пожилого, заслуженного человека руку поднял, а завтра молодым матросам зубы дробить начнешь?
- Меня аж в жар кинуло. Да я за всю службу, за всю жизнь только одного этого писателя и ударил. Стою как оплеванный, молчу.
Подождал начальник, промокнул платком жирную лысину. - Хорошо, говорит, мы тут посовещались и решили тебя из бригады убрать, от греха подальше. Чтоб даже по пьянке не сболтнул чего лишнего. Пойдешь на берег служить, в базу хранения. И запомни, ты на Флоте - пока язык за зубами держишь. Как рот откроешь - вылетишь в отставку, и никто тебе не поможет. Предписание в строевой части. Сдавай дела, собирай вещички и чтоб духу твоего здесь не пахло. Да, кстати, твое первое задание на базе состоит в том, чтобы найти и подготовить подходящий катер для постановки на монумент героям катерникам.
- Какой монумент?- Спрашиваю.
- Будем строить над бухтой, на месте могилы командира, - Отвечает. Есть такое решение.
- А могила, памятник?
- Ну, памятник... Пирамидка. Да и та ветхая. Переносить будем на городское кладбище. На старом месте теперь коллективный мемориал будет и индивидуальному захоронению делать нечего. Тем более, что и не герой, как выяснилось, там лежит. Вот сможешь его и отблагодарить заодно, подкрасишь, подправишь. Родных у него не осталось, ты не знаешь?
- Нет, - Отвечаю, - Не знаю. Писем он не получал, говорил, что все под немцами остались в Крыму.
- Ну если под немцами, да в Крыму, значит - нет. - Подытожил начальник.
- Как стукнуло меня, молчи мол, о жене да сыне. - Продолжил боцман.
- Собрался, уехал. Живу здесь. Доживаю свой век с тяжестью на душе. Ты уж прости. - Боцман остановился, посмотрел на меня.
Что мне осталось сказать? Как мог его в чем-то винить... Промолчал.
- Перенесли они могилу отца. Василий Петрович присмотрел, чтобы все было сделанно хорошо, по-людски. Ему одному сказал, что это мой командир. В детали не вдавался, да он и не спрашивал. Собрал, катерные якоря, цепи. Почистил, покрасил. Новую пирамидку установили. Старого только фотография, да рамка остались. Но они еще вполне хорошие.
- Катер подобрал тогда же. Из тех, правда, что самый конец войны застали, отечественной сборки, стальной. Других уже не осталось. Вооружения с него приказали все снять, оборудование. Покрасили на скорую руку... Поставили и забыли. Может к какому юбилею опять вспомнят. - Он посмотрел мне в лицо. Что делать решил, сынок?
- Пойду, завтра, найду писателя. Поговорю. Если ходит на могилу, может осталась в нем совесть. Если тебя так в оборот взяли, то о нашей встрече ему лучше не знать. Так?
- Выходит, что так. Ты уж прости. Приперли они меня. Заморочили. Запугали. Деться мне некуда. Никого нет... - Он одним махом выпил ром.
- Тогда, в бою, меня где опалило, где заморозило. А где и то и другое. Но молодой был. Вылечили. Одним словом, выписался из госпиталя вроде как здоровым. А, на деле... - Махнул рукой, тоскливо взглянул на меня, Оказалось... Парень я был рослый, здоровый, говорили - красивый. Остался на сверхсрочную, решил семьей обзаводиться. Начал встречаться с девушкой. Полюбили друг друга крепко. Красивая она была. Добрая. Поженились.
До свадьбы мы ни о чем таком не помышляли, строго оказались воспитаны, блюли себя. А как пришло время, выяснилось, что тот день даром мне не прошел. Ничего не смог. Ну, она утешила, успокоила. Пошел к врачу. Лечили в госпитале. В Москву посылали. Вроде наладилось. Началась у нас семейная жизнь. Детишек хотели. Да не получалось. А через год опять... прежняя слабость вернулась. Промучалась она со мной год, другой. Вижу - сама не своя, нервная стала, места не находит. Ругаться начали, ссориться. Я ей и говорю как-то, мол ищи себе кого полюбишь, я возражать не стану, только не уходи. А она плачет. - Я, - Отвечает, - Больше не могу терпеть. Счастье мое женское коротко. Но обманывать тебя тоже не смогу. Если полюблю - уйду.
- Простая история. Встретила матросика. Он демобилизовался и увез ее к себе. Вот и все. С тех пор живу один. И представить себе жизни без флота, даже без этой базы инвалидной - не могу. Так что, прости меня, сынок, но помощи от меня не будет. Пробовал уже, а боле сил нет. Начинать жизнь заново не могу. Да и ты... Можешь здорово обжечься. Опалить крылья, сломать карьеру. Семья у тебя есть? Нет. Это с одной стороны легче. Как посмотреть. Сам решай. Я тебе здесь не советчик.
- Исцеление в жизни и смерти - Стивен Левин - Психология, личное
- Капитан (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич - Попаданцы
- Диковины - Григорий Диков - Сказка
- Исчезающий гном - Джеймс Блэйлок - Фэнтези
- Персона вне достоверности (сборник) - Владислав Отрошенко - Русская современная проза