Ничего не случилось… - Андрис Колбергс
- Дата:22.11.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Ничего не случилось…
- Автор: Андрис Колбергс
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Достав наконец мешок, поднесла его к свету и развязала шнурок. В мешке лежали мужские наручные часы.
Ималда осмотрела одни, другие, покопалась и взяла часы с самого дна — все были одинаковые, в корпусе из нержавеющей стали, все с одинаковыми браслетами, тоже из нержавеющей стали. У часов был темный циферблат, на котором тускло светились фосфоресцирующие стрелки…
Рауса поднялся и нить раздумий Ималды о подвале оборвалась. Обойдя стол, Рауса проводил ее до двери.
— Ты лучше думай о своей работе, а я все улажу, — подбодрил он, когда они распрощались. Рауса долго смотрел Ималде вслед — как грациозно шла она по коридору, а потом спускалась по лестнице!
Да, никогда еще ему не принадлежала такая молоденькая девушка! Кровь заиграла в Раусе, казалось, он уже ни о чем другом не в состоянии был думать.
Конечно, он мог бы иметь любую из тех экипированных в дорогие одежды потаскушек, которые здесь в «Ореанде» выуживали деньги у моряков-курсантов — арабов и латиноамериканцев и финских туристов, ему не пришлось бы даже говорить намеками. Они пойдут на все, чтобы сохранить добрые отношения с директором. Но разве их сравнишь с Ималдой? Те за деньги изобразят что хочешь, а его сердце жаждет настоящей страсти!
Рауса уже не находил себе покоя. Воображение директора разыгралось настолько, что он отправился посмотреть, как идет репетиция, но Ималда уже закончила. Укротитель гонял по эстраде четверку мамзелей — разучивали новый танец. Мужчины поздоровались, обменялись несколькими ничего не значащими фразами, а полуголые и потные девицы еще больше распалили Раусу.
Роман Романович стремительным шагом вы шел в коридор, примыкающий к кухне. Отсюда было видно, как поварихи в дальнем углу возле окна что-то резали большими ножами.
Выключенный моечный агрегат стоял в полутьме.
«Захотел бы я Ималду, стой она тут в своем замызганном халате — от пятен не спасал даже длинный фартук. Разве хотел бы я ее, глядя на ее руки, по локти погруженные в серую с мыльной пеной воду и горы тарелок с присохшими остатками еды? Нет, не хотел бы!» И в самом деле не хотел, когда видел здесь Ималду раньше. Разговаривал с ней, однажды даже шутил — девушка и впрямь не вызывала тогда подобных эмоций.
Раусе срочно нужно было вернуться в кабинет к своим неотложным делам, но он пошел вниз, в кондитерский цех.
Никем не замеченный, довольно долго простоял он у двери, с ненавистью глядя на парня, который украшал торты. Тот с головой ушел в работу — наморщенный лоб, рыжий чуб выбился из-под белого колпака. Что она в нем нашла? Абсолютный ноль — жидкие усишки, невыразительное лицо! Ну абсолютнейший ноль!
Рауса пришел, чтобы глянуть на соперника, а увидел полное ничтожество, и теперь директора душила злоба — эти костлявые руки гладят ее роскошные волосы, эти тонкие, словно бескровные губы — а рот как у жабы от уха до уха! — смеют целовать ее грудь, это ничтожество касается нежной кожи ее живота и бедер… И она обнимает и целует эту худющую шею… Рауса настолько живо представил себе, как это происходит, что едва сдержал себя, чтобы не подойти к парню и не ударить его.
Какая вопиющая несправедливость! — какой-то мальчишка владел тем, что ему принадлежать не должно, ведь Ималда — награда, которой он не заслужил.
Чтобы не наделать глупостей или не наговорить чего-нибудь, Рауса вышел из кондитерского цеха. Он немного постоял на служебной лестнице, где гулял ледяной сквозняк. Опомнившись, директор ресторана поспешил в свой кабинет.
Он снова принялся за работу — читал и подписывал срочные документы, но глаза скользили по тексту, не улавливая смысла. Мысли директора витали совсем в другом направлении. Жизнь так несправедлива: раздает подарки не по заслугам. Этот парень только и умеет, что тискать шприц с маслом да с маргарином. Этот сопляк владеет таким цветком как Ималда, а ты, двадцать лет продиравшийся наверх, которого безжалостно мяли как комок пластилина, пока слепили, наконец, то, что нужно, ты, когда уже достиг особого положения, вынужден пользоваться объедками любви с чужого стола — притворными поцелуями и притворной страстью, словно нищий заплесневелой коркой хлеба! И каких двадцать лет!.. Когда речи твои отличались от мыслей и дел твоих… Ты всегда вовремя поворачивался спиной к друзьям и, стиснув зубы, с улыбкой продвигался к высокому положению. И льстил, лицемерил, искал протекций и даже женился по расчету — в конце концов и самому уже было неясно, для чего все затеял. Но это вошло в привычку, а дальше… вообще пошло-поехало… Невеста не должна была заподозрить твой расчет и ты заставил себя влюбиться! Ночью на брачном ложе, когда жена касалась твоего плеча, ты делал вид, что уже заснул или отворачивался к стене… Вспомни, какая холодная испарина выступила у тебя на лбу, после того как прочел про англичанина, который утопил в ванне нескольких своих жен, когда те мылись — рывком за ноги он затаскивал их под воду…
Дураков ты называл умными, а умных — дураками, хоть порой делать это было ох, как неприятно! Днем вместе со всеми кричал «Ура!», а вечером наедине с самим собой краснел от стыда. Молча включался в интриги, которыми заправляла опытная рука и переставлял людей с места на место, как пешки, лишь бы освободить должность для кого-нибудь из своих… Двадцать лет!.. Тебя уже ничто не удивляет. Все продал, предал, заложил и перезаложил — честь, родителей, родину и свой народ. За это получаешь приличную зарплату и вроде бы чувствуешь себя свободным, на самом деле позволил заковать себя в цепь, и ты в ней лишь звено… Ты даже можешь перемещаться в ней вверх и вниз, но существовать вне цепи — нет, такого никто не допустит: замена звеньев дело сложное и опасное…
Рауса покончил с делами и отправился в зал для посетителей.
Солист, как всегда, выступал с успехом: публика аплодировала, рассчитывая на повторение песни, но, когда вышел фокусник, аплодисменты сразу стихли.
Роман Романович отыскал метрдотеля:
— Леопольд, ты мне говорил о таблетках, которые отбивают запах алкоголя?
— Да, у меня есть.
— Тогда принеси мне сто пятьдесят граммов коньяка и одну таблетку.
— Если вы намерены ехать за рулем, то одной маловато.
— А сколько надо?
— Пять. Они совсем крохотные. Япошки выпускают, видно, под стать себе.
— Сто пятьдесят граммов и пять таблеток.
— А на закуску?
— Кофе… Нет, лучше стакан сока…
— Уже бегу… Сию минуту все будет!
Фокусник лишь взмахнул рукой — и со сцены моментально исчезли разные предметы: носовые платки, игральные карты, попугай и горящая свеча. Рауса вспомнил, как однажды фокусник пришел к нему с жалобой. Дело в том, что во время одного трюка ему требовалось, чтобы в определенный момент в зале раздавался рев быка. Для этого кто-нибудь за кулисами должен был нажать на клавишу магнитофона с заготовленной записью. Фокусник был в отчаянии: нажать на клавишу соглашались все официанты, но за каждый раз требовали, чтобы фокусник платил рубль. «Всего-то дел — нажать на клавишу!» — возмущался он, но Рауса ему объяснил: как директор он не вправе приказать официантам делать то, что не входит в их обязанности. Тогда иллюзионист заменил тот номер другим: ему, видно, легче вытащить из пустого цилиндра золотые часы на цепочке, чем заработать лишний рубль.
Когда Ималда закончила свой номер и сделав глубокий реверанс, распрощалась с публикой, Роман Романович Рауса вернулся в свой кабинет. Оделся, запер дверь и отправился на автостоянку — прогреть мотор машины.
— Ималда! — окликнул он, заметив ее.
— Да… — она подошла ближе. Рауса предупредительно открыл дверцу и подумал: как бы сильный запах одеколона не выдал его замысел. Торопясь перехватить Ималду, он налил в ладонь одеколона больше, чем обычно, но почему-то поскупился и не выплеснул лишнее на пол, а обеими руками растер по шее и лицу. — Садись…
Она медлила.
— Садись, садись… Есть неплохие новости… По дороге расскажу…
Ималда села, они поехали. Рауса старался быть веселым. — Теперь у меня есть кое-какие аргументы, с их помощью могу защитить тебя от Шмица. Он еще не самый главный бог, есть и поглавнее… Если у тебя найдется минут двадцать, можем заехать за одной официальной бумагой… Ну как?
— Да, конечно… Да…
Они свернули из центра в сторону больницы «Гайльэзерс», где Рауса знал пустынную стоянку — там обучались курсанты общества автолюбителей. Однажды он уже ею воспользовался: в такой поздний час там никого не бывает.
Он заехал на стоянку в самый отдаленный угол — у леса. Рядом возвышался большой снежный вал, нагроможденный бульдозером. Далеко позади виднелись фонари главной дороги, но Ималда, как показалось Раусе, ни о чем не подозревала.
И лишь когда он положил ей руку на колено, а другой обнял, пытаясь привлечь к себе — мешал рычаг передачи скоростей и подголовник сиденья, — она тихо проговорила:
- Шофер. Назад в СССР. Том 2 - Артём Март - Попаданцы / Периодические издания
- Следователя вызывали? - Юджиния Холод - Любовные романы / Любовное фэнтези
- Готовим рыбу - Александр Зыбин - Кулинария
- Любовь и смерть по вызову - Наталья Андреева - Детектив
- Дом напротив - Алекс Хариди - Детские остросюжетные