Форма входа
0/0
В тот главный миг - Юлий Файбышенко
- Дата:06.07.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: В тот главный миг
- Автор: Юлий Файбышенко
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно В тот главный миг - Юлий Файбышенко. Жанр: Детектив. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги В тот главный миг - Юлий Файбышенко:
Имя писателя Юлия Файбышенко хорошо знакомо читателям по остросюжетным повестям "Кшися", "Розовый куст", "Осада", "B медвежьем углу". По материалам трех последних произведений создан известный телевизионный кинофильм "Ярость". В романе "B тот главный миг" автор рассказывает о мужестве и чести людей, противостоявших жестокости и беззаконию в экстремальной ситуации, произошедшей в геологоразведочной партии.
Аудиокнига "В тот главный миг" от Юлия Файбышенко
📚 "В тот главный миг" - захватывающий детектив, который не отпустит вас до последней минуты. Главный герой, *Александр*, оказывается втянутым в опасное расследование, где на кону стоит не только его жизнь, но и жизни его близких. Сможет ли он раскрыть тайну и остановить преступника?
Автор книги, *Юлий Файбышенко*, известен своими захватывающими сюжетами и неожиданными поворотами. Его произведения пользуются популярностью у любителей детективов и триллеров.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Мы собрали лучшие произведения различных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность окунуться в мир захватывающих приключений и загадочных историй. Погрузитесь в атмосферу *В тот главный миг* вместе с нами!
Подробнее о категории аудиокниги "Детектив" вы можете узнать здесь.
Читем онлайн В тот главный миг - Юлий Файбышенко
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Снаружи раздались голоса. Он узнал Порхова, тот что-то выговаривал Шумову. Федор обстоятельно отвечал.
Колесников вышел из палатки и увидел, что на тагане уже висело ведро с каким-то варевом, костер пылал вовсю, расшибая пламенем густеющий сумрак. Около лежащего неподалеку Соловово сидела Альбина. Порхов отдавал приказания у костра. Колесников постоял немного, стараясь утихомирить биение сердца. Что же там у них было у реки? Наверняка, супруги примирились. Да, ее благоверный не проявил мужества, когда обстоятельства того требовали. Да, один из лучших геологов струхнул, когда перед ним встали не только рабочие задачи. Но она женщина, жена, и она все поняла и простила. Колесников усмехнулся. В конце концов Порхов ищет золото, и в этом смысл его существования, а так или иначе — задачу эту он выполнил. Нашел жилу. Кому какое дело, что при этом он потерял больше половины состава своей партии... Собственно, за что осуждает он Порхова? Алексей Никитич все-таки первым начал оказывать сопротивление: не дал тогда Лепехину часы, разбил их... Хотя, конечно, это бунт одиночки, он обязан был организовать ответный удар, возглавить людей. Порядок был наведен с помощью иных лиц... И даже тех, кто совсем недавно числился в нарушителях закона. Но в этом ли дело? Почему он пытается то принизить, то оправдать Порхова? Альбина — женщина, у нее другой суд.
— Лепешки спечем, однако,— обещал от костра Федор.— У меня и тесто подходит. Коли сутки простоим — с хлебом будем.
Колесников смотрел, как Альбина ухаживает за раненым Соловово, видел гибкую спину, черные волосы, упавшие на плечи, и горечь переполняла его сердце. Эта женщина была как раз по нему. С такой бы он выстоял, чтоб бы там ни было уготовано в жизни. Не примут в армию — пусть. Он смог бы начать все заново на заводе — механиком или мастером, а то и слесарем. Он все мог и все умел. Мужчине нужен защищенный тыл, надо, чтобы он воевал там — на трудовых своих фронтах, чтоб умел не замечать неприятностей, приносить деньги в семью, умел делать свое дело, но там, сзади, у него должен быть крепкий тыл — его жена, его любимая женщина. Она должна быть надежной, любящей, готовой заслонить его от пустяков и мелочей, создать тепло и уют в доме. Понимать мужа, как самое себя... Разве ее найдешь, такую верную и любимую, помощника и друга во всех делах? Он встретил ее, и она как будто поняла его. Но она чья-то жена, и теперь, чтобы увести ее, он должен заставить ее отречься от того самого качества, которое в ней ценил больше других — от верности и чувства долга. Увести ее — нет! Это она способна увести его от кого угодно и куда угодно... Но она пока не рвется это сделать.
Колесников подсел к костру.
— Слышь, Владим Палыч,— сказал Федор, помешивая ложкой в ведре.— А Хорь-то живой ишшо был, когда я к нему подошел. Глаза открыл, говорит: «Зря Саньку пришили... Коли б не это, дошли бы...» — тут и вытянулся.
— Ты его зарыл? — спросил Колесников.
— Зарыл,— сказал Федор, дуя на щи в ложке.— Какой ни есть, а человек.
Колесникову почудилось, что его кто-то окликнул, оглянулся, Соловово, пробуя привстать, позвал его. Он лежал, до подбородка закрытый телогрейкой. Во тьме болезненно светились его глаза.
— Викентьич,— встревоженно присел над ним Колесников,— Плохо?
— Володя,— с трудом, облизывая белесые губы, заговорил Соловово.— Надо было перебить столько народу, чтоб вернуть все назад?
— А разве нет? — спросил Колесников. Он с жадностью глядел в исхудалое тонкое лицо с удивленно приподнятыми черными бровями, с белой щетиной на впалых щеках. Соловово закрыл глаза.
— А Алеху? — спросил он.
— Что Алеху?
— Зарезали, как барана... А если он не хотел выдавать?
— Викентьич, не будь ребенком. Ты сам тревожился больше всех. Из-за него все дело висело на волоске, а теперь — хоть мы живы...
— Значит... Только такой ценой? — Соловово глядел на него со странным, исступленно-вопрошающим выражением.
— Что за мысли, Викентьич,— склонился над ним Колесников.— Жизнь продолжается — это главное.
— Такой ценой продолжается? — спросил Соловово, все более уходя в себя.— Нет, это не для меня.— Он опять прикрыл веками глаза, потом с трудом открыл их и глядел теперь перед собой отчужденным, спокойным взглядом.
— О чем ты? — пытаясь сломать равнодушие, которое теперь завладело Седым и пугало его, убеждал Колесников.— Мы победили — это главное. Пойми!
— Не хочу я... этой вашей победы,— пробормотал Соловово.— И кровь на нас... на всех....
— Брось разводить интеллигентские сопли,— перебил Владимир,— разве бы лучше, если бы победили Они?
— Не хочу,— сказал Соловово, и вдруг весь обмяк, откинув голову вбок.
Владимир приподнял ватник и вскрикнул. Вся гимнастерка Соловово набухла кровью, бинты были сорваны.
— Что ты сделал? — закричал он в ужасе и гневе.— Что ты наделал, Викентьич?.
— Не хочу, ничего не хочу, ни вас, ни ваших побед...— он дернулся, в горле у него забулькало и захрипело. Колесников, весь дрожа, смотрел на вытянувшееся на траве тело друга.
ЛЕПЕХИН
Сердце разрывалось, грудь ходила ходуном, но он лез в гору, не давая себе ни секунды продыху. Надо было уйти, изготовиться и встретить погоню так, чтобы отбить охоту преследовать Лепехина. Свою истинную фамилию он забыл давно, с сорок второго года, когда вступил в антипартизанскую бригаду. У немцев он был унтер-офицером Лоскутовым, а та фамилия, под которой он родился, вырос в небольшом городке, почти стерлась в его памяти, потому что человек, носивший ее, был совсем другой. А настоящий окончательно появился в эту войну, во время плена. Хотя жил, конечно, в этом парне всегда. Но кто знает, если б не сорок первый год, кем бы он стал? Может, и прожил бы благополучно, как большинство других, выбился бы в люди, заслужил уважение и почет... Но. жизнь по-другому крутила, И он стал Лепехиным. И не жалеет. Хотя, жалей не жалей, толку чуть. Нет возврата.
Лепехин ворвался в гущу стланика и рухнул на траву. Теперь надо было перевязать руку и подкопить силенок. Он распахнул пиджак, расстегнул гимнастерку, нащупал под ней майку и рванул ее. Треснула материя. Он вырвал большой лоскут, достал из-за голенища нож, располосовал рукав пиджака и, помогая зубами, крепко стянул лоскутом раненую руку. Слабость все еще кружила голову. Лепехин лежал на холодной траве, слушал тишину и вяло обдирал с лица мошку. Проклятая тайга! От одного гнуса можно с ума сойти. Думал, что делать дальше. Надо идти к границе. Но и те могли двинуться туда же, потому что знали его прежние планы. Могут они и пойти на юг, к жилью, потому что на базу им уже не вернуться — не хватит продуктов. Но сначала с ним расквитаются. Они все его ненавидят. И Колесников, и Чалдон, и Нерубайлов. Искать будут. Особенно эти трое. Колесников — стоящий офицер, он это доказал, организовав сегодняшнюю атаку. Чалдон — солдат и таежник. Нерубайлов — старый солдат, так что враги у него такие, что можно их ждать в любую секунду. К тому же Порхов может подстрекнуть. Порхов трусоват, а у страха глаза велики. Поэтому он испугается, что Лепехин их живыми не оставит. Да он бы так и сделал, не будь ранения. Перещелкал бы, как бекасов.
Унтер-офицера русской освободительной армии Лепехина недаром обучали немецкие офицеры из егерских частей. Да что немцы, он сам соображать мог и без них приобрел известность своей неутомимой жестокостью. Тридцать красных партизан гниют теперь а земле от его пули или финки. Он бы показал этой большевистской сволотени, и бабу эту он так бы не выпустил... Рука. Чалдонская собака, пульнул наугад, а попал. Сибирячок... Ладно. Попадись ты мне сейчас, я из тебя потроха вытряхну.
Он встал, поднял и повесил на плечо карабин, ощупал карманы, в них бренчали патроны, в пиджаке — остатки лепешек, бутылка спирта. Он зашагал не вверх, а низом. Надо было держаться реки. Уже сейчас горло сушила жажда, а идти больше недели. Река доведет почти до границы.
Сейчас ему надо вызнать одно: есть ли погоня. Если нет, надо идти и идти. Опередить их... Молодцы они с Хорем были, когда с первых дней вывели из строя рацию. Теперь и те с их лошадьми, и он с раненой рукой в одинаковых условиях. Лошадь по звериным тропам идет медленнее человека. По пути надо убить кабаргу или изюбра, разделать, запастись мясом. Но главное — вода. Где вода— там и рыба. Лепехин не пропадет, братцы-большевички, рано вы радовались. Понятно, что Хоря шлепнули, он в воровском деле был мастер, а здесь нужна солдатская работа. Зато бывший унтер Лоскутов мало кому уступит... А что рука — ничего, он и с одной стрелять умеет. Одно только — перезарядка оружия времени требует. Но все равно выкрутится.
Он ободрял себя, но чувствовал, что слабеет. И мысли его стали менять направление. Во всем война виновата. Разве он так уж рвался к немцам или хотел воевать против Советов? Ну, батя у него был конторщик у купца Соломина, ну прижали купца после нэпа, ну батяня поначалу лишился работы, так потом он ее получил и не хуже прежней. И сам он работал рабочим на бойне и в ус не дул. Лепехин вспомнил, как они выходили вечером в пятницу, в конце рабочей пятидневки, три дружка, народ здоровенный, хмельной от кровавой своей работы и от самогона, шли — в красных рубахах, стянутых наборными ремешками, с пиджаками на одном плече, с чубами из-под картузов. Он — Валька Басков с гитарой на перевязи, Кирюха Клейменов с гармонью на груди, а Толька Савченко бил чечетку прямо на мостовой, и на булыжнике тонко позванивали подковки его сапог. А вверху, на спадавшей вниз к центру улице, застроенной частными, нередко в два этажа, домами, где жили торговцы и бывшие мелкие чиновники, на самом взгорье лучилась в закате голубая колокольня. Вдоль заборов на скамьях посиживали старики и бабки, стояли подростки, и все смотрели, как Басков с приятелями шел гулять в общежитие текстильной фабрики к веселым подружкам, недавно только приехавшим из деревни и пустившимся в городе во все тяжкие...
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу В тот главный миг - Юлий Файбышенко бесплатно.
Похожие на В тот главный миг - Юлий Файбышенко книги
- Скалы серые, серые - Виктор Делль - О войне
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Стул - Бентли Литтл - Ужасы и Мистика
- Чингисхан. Пенталогия (ЛП) - Конн Иггульден - Историческая проза
- Ошибочка вышла - Ксюша Левина - Современные любовные романы
