Будни прокурора - Николай Лучинин
- Дата:16.11.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Будни прокурора
- Автор: Николай Лучинин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Наконец-то, Юрий Никифорович! А мы уже заканчиваем. Вот посмотрите, может, упустили что? — он подал Лаврову первые три листа протокола осмотра.
Прокурор взял протокол из рук Глебова и сухо спросил:
— Обстановка в комнате не изменена?
— Нет, — ответил Глебов. — Вот только стул мы подняли и поставили к столу. А так все по-прежнему. Я старался сохранить обстановку до вашего приезда, — добавил он и покраснел, предполагая, что прокурор чем-то недоволен, и заведомо отнеся это на свой счет.
Закончив осмотр квартиры, Глебов вместе с понятыми вышел. Во дворе, обнесенном высоким забором, было удивительно спокойно и тихо. Эта тишина казалась неправдоподобной, она не вязалась с обстановкой только что оставленной квартиры. Тщательно, но уже без прежнего увлечения Глебов осмотрел дом с наружной стороны, двор, постройки. Прогнав с забора забравшихся на него любопытных мальчишек, устало опустился на скамейку под развесистым орешником, где с протоколом в руках уже сидел Павлов.
— Пишите, — сказал Глебов, сняв фуражку и вытирая платком пот со лба. — «При осмотре дома с наружной стороны, а также во дворе и надворных постройках никаких следов не обнаружено…»
На крыльце показался Лавров.
— Олег Николаевич, вы закончили? Зайдите сюда и пригласите понятых.
Глебов встал и вместе с Павловым и понятыми пошел в дом.
— Что вы там нашли? — спросил Лавров.
— Ничего, Юрий Никифорович.
— Давайте вот тут кое-что добавим.
Лавров только что закончил читать протокол и остался доволен. Протокол был составлен полно и четко отражал все подробности осмотра. Упущены были только две детали: на плите Лавров обнаружил стакан с отпечатками пальцев, а на обрывках газеты, в которую была завернута полуось, название ее — «Известия» — и дату.
Глебов внес в протокол дополнение, прочел его вслух и дал подписать всем присутствующим.
«Черт возьми!.. Я же осматривал стакан!.. Ослеп я, что ли?» — мысленно корил себя молодой следователь, доставая из чемодана бечевку и два кусочка картона. Растянув бечевку на плите, он положил на нее кусочек картона, осторожно взял двумя пальцами за края стакан и поставил его на картон. Потом таким же кусочком картона накрыл стакан сверху, связал все это бечевкой, залил узелок расплавленным сургучом и поставил на нем оттиск своей металлической печати. Окончив, он отнес стакан на окно, где уже лежали упакованные и подготовленные им для изъятия вещественные доказательства: крошечная пробирка с кровью потерпевшей, окурок, волосы, кровь, кусочки угля, снятые с полуоси, и пустая пачка от папирос «Беломорканал».
— Полуось можно брать, Юрий Никифорович? — спросил он Лаврова.
— Да, я уже все осмотрел, — ответил тот, дымя папиросой и, видимо, что-то усиленно обдумывая. Потом швырнул папиросу в открытое окно и подошел к эксперту, который натягивал резиновые перчатки, готовясь вскрывать труп, уже перенесенный на стол и раздетый с помощью двух приглашенных участковым уполномоченным женщин-соседок.
— Вы знаете, Петр Иванович, ведь удар был нанесен левой рукой! — решительно сказал Лавров.
Глебов встрепенулся и, быстро обернувшись к Лаврову, хотел было сказать, что это безусловно так и что сам он пришел к такому же выводу. Но он промолчал: вдруг не поверят и подумают, что он, стараясь казаться умнее, присваивает себе чужие мысли? Ругая себя за нерешительность, помешавшую ему раньше высказать эту мысль, Глебов молча слушал Лаврова, который излагал эксперту свои соображения, в точности совпадающие с гипотезой Глебова.
«Ко мне далее и не обращается», — с горечью подумал Глебов.
Эксперт согласился с Лавровым и сказал, что отметит эту мысль как предположительную в акте.
Поставив полуось к окну, где лежали вещественные доказательства, Глебов подошел к столу и молча стал наблюдать за работой медика. Лавров снова закурил и, расхаживая по комнате, о чем-то думал. Присутствовавшие в комнате женщины следили за работой эксперта со смешанным выражением страха и любопытства на лицах.
Щеголеватый шофер не выдержал:
— Я вам больше не нужен? — спросил он Глебова.
— Нет, нет! — ответил следователь. — Можете ехать. Спасибо вам…
Лавров подошел к женщинам.
— Вы знали убитую?
— Соседи мы, — ответила одна из них и повторила Лаврову все то, что уже говорила Глебову.
— Дочь потерпевшей вызвали? — спросил Лавров, обращаясь к Павлову.
— Да. Телеграмму отправили еще с утра.
— Петр Иванович, мы, пожалуй, поедем, — обратился Лавров к эксперту, когда тот уже заканчивал свою работу. — Кажется, все ясно.
— Да, конечно. Акт вскрытия я вам завтра пришлю, — ответил тот, не отрываясь от дела.
— Товарищ Павлов, организуйте, пожалуйста, охрану квартиры до приезда дочери убитой. У вас есть какие-нибудь данные?
— Пока ничего существенного, товарищ прокурор, — ответил за Павлова Сердюк. — Весь день заняла «официальная часть» (так Сердюк иронически именовал составление протокола осмотра и вообще всяких бумаг, которые он, «оперативник», сильно недолюбливал). — Но завтра к утру что-нибудь раздобудем.
— Во всяком случае, дочь убитой, вероятно, к утру будет? — спросил Лавров. — А что с вашим начальством? Ни Орешкина нет, ни начальника уголовного розыска?
— Вы наше начальство еще плохо знаете, товарищ прокурор, — ответил Сердюк. — Полковник вообще не имеет привычки на происшествия выезжать, а сегодня и Романову ехать запретил. «Пусть, — говорит, — сами попробуют убийство раскрыть».
«Нет, голубчик, так у нас дальше дело не пойдет, — подумал Лавров. — Завтра же вместе со спецдонесением об убийстве отправлю представление прокурору края».
Попрощавшись с экспертом и понятыми, Лавров вышел на крыльцо и спросил Сердюка:
— Кто здесь участковый?
— Я, товарищ прокурор, — отозвался идущий сзади Карпенко.
— Где можно поработать, чтобы не возвращаться в прокуратуру? Поздно уже. Пока доберешься туда, будет часов восемь.
— Да вот тут недалеко контора… Пойдемте, я вас проведу.
Глебов вышел на крыльцо последним.
— Юрий Никифорович! — крикнул он. — Вещественные доказательства отвезти в прокуратуру?
— Нет, кое-что нам может понадобиться, — ответил Лавров и, дождавшись Глебова, взял у него следственный чемодан.
— Там еще полуось, — сказал следователь, придерживая рукой сверток с вещественными доказательствами и собираясь за нею вернуться.
— Да идите, я возьму ту железяку, — произнес Карпенко и пошел к дому.
Глебов облегченно вздохнул. Он боялся, что не сможет преодолеть дурноту, если еще раз войдет в комнату. Он был очень утомлен. Длительное нервное напряжение, духота и, наконец, просто физическая усталость сделали свое. К тому же он с утра ничего не ел, как, впрочем, и все другие. Но «все другие», видимо, чувствовали себя нормально. Во всяком случае, ни у Лаврова, ни у работников милиции Глебов не заметил признаков особого утомления. И уж, конечно, ни одного из них не мутило во время вскрытия трупа — в этом Глебов был убежден.
Сознание своей слабости подавляло его. Шагая по дороге рядом с Лавровым и слушая мягкий с украинским акцентом говор Карпенко, Глебов устало думал о том, что, несмотря на призвание и любовь к своей профессии, он, наверное, никогда не сможет стать хорошим следователем: на каждом шагу дает себя знать излишняя впечатлительность, неуверенность, на каждом шагу подстерегает паническая мысль: «Не смогу…»
— Вот что, товарищ Карпенко, — сказал Лавров, — пригласите к нам для начала трех-четырех соседей убитой и близких приятельниц ее дочери, если такие окажутся поблизости. Вы сами-то знаете эту семью?
— Да я всех тут знаю, — ответил Карпенко. — Бабка Гармашиха, вы ж сами видели, старая совсем, а дочка одна живет, муж ее во время войны бродил. Работает в швейной мастерской, да еще и дома шьет. Бабы говорят, что она такая портниха, что со всего города до ней идут. Фининспектор два раза наведывался, да все попусту, не нашел ничего. Ловкая бабенка! А так, по семейному, за ней плохого не замечалось, соблюдала себя. Вот только месяца три как с кузнецом стала знаться, жинка его ей тут недавно разгон учинила.
— А что за человек этот кузнец? — поинтересовался Лавров.
— Недавно из заключения пришел. Восемь лет отсидел за убийство. Я думаю, не его ли это работа? — показав головой на дом убитой, добавил Карпенко и поднялся с дивана. — Ну, я пошел.
— Да, вот еще что, — остановил его Лавров, — может быть, вам удастся узнать, кому принадлежит эта вещь? — и он указал на лежавшую на столе полуось.
— Добре, попытаюсь, — ответил Карпенко и вышел.
— Та-ак! — сказал Лавров. — Чем же мы с вами, Олег Николаевич, располагаем и что в первую очередь предстоит сделать? Надо бы, конечно, составить план, — продолжил он свою мысль, — но у нас так мало данных, что планировать пока трудно. Во всяком случае, необходимо установить круг знакомых убитой и ее дочери.
- Обнять космос (СИ) - Данильченко Олег Викторович - Космическая фантастика
- Гражданин Брих. Ромео, Джульетта и тьма - Ян Отченашек - Современная проза
- Поцеловать первого встречного - Ирина Муравская - Современные любовные романы
- Неумелый приворот. Где нет любви, там магия бессильна… - Эвелина Андерсон - Биографии и Мемуары
- Quantum compita - Алексей Лавров - Попаданцы