Лондон. Темная сторона (сборник) - Джерри Сайкс
- Дата:23.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Лондон. Темная сторона (сборник)
- Автор: Джерри Сайкс
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы добрести до оленьего вольера, много времени не понадобилось, но когда он там оказался, то обнаружил у ограды маленького мальчика с отцом. Олень стоял ближе к противоположной стороне. Мальчик протягивал оленю пригоршню травы, отец склонился к сыну, всего его собой закрывая. Энцо бросил на мужчину взгляд, говорящий ну-ну, и не думай, что я не знаю, что ты будешь делать, когда выпадет шанс . Мужик, наверное, увидел, как смотрит Энцо, и понял, что Энцо знает, потому что, представь себе, у Энцо есть и такая сила, у него всякие силы есть. Наконец до мужика дошло, и он взял мальчишку на руки. «Ну-ка, пойдем, – сказал он. – Пойдем, поищем маму».
Услышав, что в парке есть животные, Энцо был очень разочарован, когда обнаружил только козлов и оленей. Ему хотелось волков.
Когда он был маленьким, мамаша с папашей водили его в зоопарк. Это было всего через несколько месяцев после того дня. Энцо видел волков во время кормления. Он смотрел, как они терзают сырое мясо, как с белых зубов на белый мех брызжет кровь, и вдруг все это обрело для него смысл.
Энцо понял.
Голый, он терзал себя, думая о волках. Голый, он терзал себя, еще прежде, чем это могло к чему-то привести, и думал о белых зубах, вонзившихся в красную плоть, о забрызганном кровью мехе. Он терзал себя до тех пор, пока в одну из ночей не пролилась сперма, и тогда он понял, что готов. Он тер ее пальцами, липкую и теплую. Наконец он был близок. Он ждал этого годы.
Теперь Энцо остался у вольера в одиночестве. Сжав себя еще несколько раз, он достал левую руку и снова сунул правую в карман куртки. Он подошел вплотную к ограде. Олень на мгновение поднял голову, посмотрел на него большим спокойным глазом, черным шаром.
Вот поменяется свет, сказал себе Энцо, и я окажусь в том глазу. Он заблестит, а я буду внутри оленя. Энцо сделал глубокий вдох и содрогнулся, выдыхая. Олень склонил голову и неторопливо объедал траву у ограды.
Энцо вытащил из кармана правую руку и выбросил ее к оленьему боку, раз, другой, третий, четвертый, нож входил, как мечта, металл не успевал блеснуть на солнце. Кровь хлынула из шерсти на лезвие, и все, что оставалось сделать Энцо, это сдержать себя и не кончить прямо на месте.
Олень заревел, взбрыкнул, отпрянул от решетки и бросился к стаду; кровь заливала серую шерсть на его боку. Если б я мог просто пойти туда , подумал Энцо, если бы я мог там кончить, все бы и прекратилось, я точно знаю.
Он стоял против собственной воли, несмотря на все, чем должен был заняться, он стоял, не отрывая глаз от раны на оленьем боку, пока тот не скрылся из виду за лежащей колодой.
Энцо заторопился прочь от вольера, а оказавшись достаточно далеко, пустился бежать. Он бежал через бетонную площадку перед эстрадой, где панки куролесили на скейтах, а дети описывали круги на велосипедах. Он бежал за пруд, к живой изгороди, тянувшейся вдоль северного края парка, граничащего с вереницей белых домов. При каждом шаге член Энцо бился о штаны, угрожающе бился. Окровавленный нож жег руку.
Энцо шмыгнул за деревянную скамейку, обращенную к утиному пруду, и протиснулся между ясенем с зеленой корой и живой изгородью. Он был осторожен, хотя это заботило его меньше всего. Сперва он проверил дорогу за изгородью, потом тропинку, ведущую к пруду. Никто не приближался.
Он упал на колени и прижался щекой к древесной коре. Запах дерева был зеленым и горьким. ( В тот день мужик в пуховике с капюшоном затащил его в рощицу и прижал к дереву. ) Энцо тронул кору языком, так же, как и в тот раз, попробовал зеленую горечь губами, ощутил чешуйки на зубах. («Сейчас молчок и держи язык за зубами, или я перережу тебе горло». ) Энцо крепко зажмурился и сжал губы, левая рука поползла к карману. (А мех на капюшоне задевал шею мужика, когда тот вторгался в него. ) И глаза, и рот его были сомкнуты, именно так, как было велено, воздух со свистом выходил из ноздрей. ( И ощущение мужика внутри себя, долбящего твои внутренности, вытягивающего и проталкивающего, боль, что, кажется, поднимается из кишок и выходит изо рта. ) Энцо мог и не трогать свой член, он извергся на ляжки, горячий шлепок, будто бы вырвавшийся из глаз. («Не поворачивайся, иначе я перережу тебе горло. Ты понял?» ) Мгновение он стоял, дыша носом, щека терлась о зеленое дерево. Он открыл глаза. В тот раз он увидел пару птиц, упорно бьющихся в небесах. На этот раз не было ничего, кроме облака.
Он откинулся на пятки и медленно, осторожно вытащил левую руку из кармана штанов, а правую из кармана куртки. Обе ладони были влажными: левая белела спермой, правая краснела свернувшейся кровью. Он поглядел на них, ощущая силу того, что лежало в его ладонях: прямо перед ним, наготове, все, вмещающее в себя зарождение и жизнь. Он видел красное и белое у мальчишек на мессе и футбольные полоски у мальчишек в парке. Он видел белизну волчьих зубов, впившихся в мясо. Он оценил лежащее в руках, а затем медленно соединил красное с белым. И снова посмотрел на ладони, белое легло на красное, словно волдырь, розоватый в местах, где вещества смешались. Таков цвет жизни. Он причина рождения всего.
В тот день, когда мужик ушел, Энцо потянулся туда, где было больно, и рука его покрылась красным с белым. Чтобы скрыть это, он вытер руки о землю. Теперь он нагнулся и вытер ладони о почву у корней дерева. Он с усилием пропихивал руки в землю, зарывал в нее пальцы, так что она уже забивалась под ногти. Он снова пытался скрыть это, но теперь сея в землю парка, чтобы оно выросло.
Тяжело дыша, Энцо сел. Руки были заляпаны грязью. За прудом продолжалась обычная садовая жизнь. Мальчишки по-прежнему играли в футбол. Собаки гонялись за велосипедистами. В небе трепетал красный шелковый змей. Энцо наблюдал за ним и думал о том, как было бы хорошо, если бы он мог увидеть это потом, это было бы почти прекрасно. Это теперь его место, этот парк, и он правил им, словно королевством. Неважно, что в тот, первый, раз все случилось не в этом парке. Неважно, что на самом деле Энцо не знал, где был тогда, что все рассыпалось на куски, все у него в голове было пронзительным и ярким, как разбитые бутылки, вцементированные в стену, чтобы дети не лазали. Неважно, что Энцо по-настоящему не понимал смысла этого ритуала. Он знал только то, что должен это совершить, и совершать снова и снова, потому что если он напитает землю красным и белым, то, возможно, станет сильнее и однажды сам будет волком.* * *Потом Энцо побрел через ручей, в сторону выхода на Черч-стрит, домой. Перейдя мост, он шел мимо птичьего вольера, и другая бегунья трусцой приближалась к нему, ее светлые волосы были туго скручены на макушке. Энцо даже не взглянул на нее, зато птицы раскричались в своих клетках. Энцо улыбнулся. Птицы знали, что он рядом. Они знали, что должно случиться.
Ветер свалил дерево. Оно росло на церковном дворе, в задней части парка, и упало, разрушив кладбищенскую стену. Энцо остановился и стал смотреть на верхушку дерева, на листья, побеги и почки. Он чувствовал себя словно бог; глядя вот так на дерево, он чувствовал себя великаном. Он знал, что однажды не от бури повалятся деревья. Это Энцо, словно волк, пронесется по городу – огромное существо ростом с бурю. Перед ним падут деревья и дома, а люди завопят, и великий шум взойдет к нему, словно хор. А они ощутят над собой его дыхание, опаляющее жаром красного и смердящее дыханием белого.
Кэти Унсворт Наедине с бедой
...Cathi Unsworth
Trouble Is a Lonesome Town
Кэти Унсворт переехала в Лэдброук-гроув в 1987 году. Она начинала писать о роке для «Саундс» и «Мелодии Мейкер», потом стала редактором журнала об искусстве «Пурр», а затем журнала «Бизарр». Ее первый роман «Те, кто не знает» был опубликован в августе 2005 года.
Место действия – Кингс-Кросс
Дуги оказался напротив вокзала всего через полчаса после того, как все произошло. Он попросил таксиста высадить его в конце Грейс-Инн-роуд, перед пабом на углу. Там он быстро юркнул в мужской туалет, стянул красную вязаную шапочку, которая была надета поверх черной и по виду напоминала шлем, затем достал из сумки фирменную бейсболку «Берберриз», и натянул пониже, до самых глаз. После этого он пробрался сквозь толпу пьющих мужчин, выскользнул из другой двери и пешком направился в Кингс-Кросс.
Правой рукой он сжимал ручку спортивной сумки фирмы «Адидас», в которой лежало по меньшей мере двадцать тысяч наличными. Дуги хотелось бы, чтобы сумка была прикована к руке наручником, и желание не выпускать ее из рук ни на секунду доходило до паранойи.
В такси ему было трудно поставить ее между ног. Он хотел, чтобы сумка оставалась у него на коленях, он хотел держать ее, как ребенка, потому что она была ценнее ребенка. Но Дуги понимал, что теперь очень важно выглядеть спокойным и безмятежным, а не как человек, который только что ограбил ночной клуб и оставил за собой труп на мостовой в Сохо.
- Интрижка (СИ) - Кристен Эшли - Современные любовные романы
- Робинзон Крузо - Даниэль Дефо - Классическая проза
- Красивые поздравления на День Рождения! В стихах и прозе - Елена Таранцева - Поэзия
- Всеобщая история кино. Том 6 (Кино в период войны 1939-1945) - Жорж Садуль - Прочая документальная литература
- Начальные сведения по живописи - Элий Белютин - Визуальные искусства