Удар Молнии - Сергей Алексеев
- Дата:27.07.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Удар Молнии
- Автор: Сергей Алексеев
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Кто здесь? Выходи!
- Заткнись, мужик! - зашипели из-за пристройки. - Иди спать!
Дед Мазай деловито спустился с крыльца и стал отвинчивать колпачок на золотнике колеса, чтобы спустить воздух.
- Ах ты сука! - заорал рокер и выскочил на свет. - Вали отсюда!
Второй заскочил на крыльцо и разбил лампочку. И сразу же к генералу выбежали четверо в мотоциклетных касках, кожаных куртках - не поймешь, где ребята, где девицы.
- Ну, падла! На колени!
Генерал вскинул пистолет и выстрелил над их головами. Рокеры отпрянули, завизжали девицы.
- Вон отсюда, твари! - закричал он. - Я вас, шакалы, перестреляю! Вон!
Они подняли мотоциклы, покатили их к воротам, отругивались, отлаивались, как собаки, на ходу заводили моторы. Дед Мазай решил, что уже расправился с непрошеными гостями, и поднялся на крыльцо, но в этот момент один из них отделился, поднял что-то с земли и метнул в машину генерала. В тот же миг рокеры дали газу и умчались по улице. Сыч проинструктировал команду хорошо, однако битье машины было чистой самодеятельностью, куражом. Лобовое стекло выдержало, но растрескалось в правом нижнем углу...
В соседнем доме справа на минуту вспыхнул свет в окне; левый же сосед наверняка смотрел на улицу, боясь обнаружить себя. Генерал походил вокруг, поругался в пространство, затем завел и отогнал машину за дом. Возвращаясь назад, он неожиданно заметил, что дверца под деревянную пристройку чуть приоткрыта; это могло означать единственное - рокеры исполнили заказ и привезли труп. Но почему сегодня, когда по условиям должны были сделать это завтра? Ведь с утра приедут мастера и начнут работать. Что, если кому-то вздумается сунуться под пристройку?..
Дед Мазай, скрываясь в тени дома, плотно прикрыл дверцу, затем вошел в сени и, не включая света, вывернул топором половую доску. Труп лежал у стены, ничем не прикрытый, хотя в одежде и обуви. Перевозили его как пассажира, на заднем сиденье - подогнуты ноги, руки у колен - поза спящего, зябнущего человека. Сыч подобрал команду рокеров наверняка из молодых прапорщиков и лейтенантов, и действовали они почти вслепую, без посвящения в детали операции. Должно быть, натерпелись страху, возясь с покойником... Генерал оттащил тело в дальний угол, собирая на ощупь всякий деревянный хлам, привалил сверху, затем отыскал в сенях кусок толстой проволоки и крепко привязал дверь изнутри.
Что-то изменилось в планах операции, возможно, Сыч получил какую-то новую информацию и теперь Кархана можно ждать в любой момент. А поскольку неизвестно, что он замыслил, то лучше не спать в собственной постели, даже в боковой комнате. Одевшись потеплее, дед Мазай поднялся на чердак мансарды, намереваясь скоротать ночь, и было уж устроился возле слухового окна, как проснулся мультитон. Завершение операции переносилось на сегодняшнюю ночь, точнее, раннее утро. Без встречи с Карханом, без вечера "вопросов и ответов", без подписания контракта.
Сыч предлагал ему "умереть" через четыре часа...
Он ощутил то, что не знал никогда, и чувство это можно было назвать смертной тоской. И жаль было не чужое имя, которое он носил более двадцати лет, не судьбу, принятую вместе с этим именем, а свое собственное "я", сросшееся и с именем, и с судьбой, что теперь составляло его прошлое. Другой жизни просто не могло быть. Не могло быть другой профессии, иной души, семьи, даже не подозревавшей о своей родословной.
Чувство это настолько было сильным, всеохватным, что поглотило, вобрало в себя все оттенки и грани иных чувств, а печаль все иные печали. Вдруг поднялась температура, бросило в холод, оледенели руки и ноги, а в солнечном сплетении возник вяжущий, колкий озноб. Он старался взять себя в руки, овладеть собой, погасить усилием воли неожиданные и странные ощущения, однако этот приступ смертной тоски оказывался сильнее сознания. Повинуясь ему, он сполз со своего насеста перед слуховым окном, скорчился в позу эмбриона точно так лежал где-то внизу безвестный мертвый бродяга - и надолго замер. На какой-то миг ему стало хорошо, отступило напряжение, опасение, желание мыслить и анализировать. Он будто бы заснул, точнее, забылся и вздрогнул, ожил от внезапной и острой мысли, что теряет время. Всякое промедление грозило действительной смертью!
И как-то сразу очистились, распрямились чувства, и от мощного прилива крови к конечностям просветлело в голове, разум стал холодным и острым, как осенний льдистый заберег на реке. Тем более он вновь услышал треск мотоциклетных моторов, разрезающий ночные Дубки: это был еще один сигнал. Сыч все продумал и заготовил официальную версию...
Генерал спустился вниз, вновь оторвал доску в полу пристройки и, подняв труп, взял его на руки, перенес и уложил на свою кровать в боковой комнате. Он не включал света, поэтому не мог рассмотреть лица покойного.
- Прости, брат, - сказал он деловито и сухо. - Я тоже не хотел больше служить, да вот приходится.
Потом он порылся в вещах, думая, что же нужно взять с собой, что жальче всего оставлять, но потом махнул рукой: жалко было все - от дома, в котором так и не удалось спокойно пожить, до новенькой двухконфорочной плитки. Взял лишь бутылку армянского коньяка и сало, выставил к порогу, чтобы не забыть, и стал стаскивать в комнату сухую звенящую вагонку, щепки, стружки - все, что хорошо будет гореть. Нужно было нацедить из машины бензин, облить полы в мансарде, лестницу и зал, заваленный материалами, да не хотелось засвечиваться: если операция шла к логическому завершению, значит, наблюдение за домом было усилено. А Сыч наверняка спланировал и качественный поджог дома, и нерасторопность пожарных. Соседи вряд ли побегут тушить...
Перед тем как уйти, дед Мазай еще раз обошел весь дом, натыкаясь в темноте то на доски, то на штабели паркета и облицовочного материала (столько добра пропадет!), напоследок заглянул в боковую комнату. Покойный на кровати напоминал спящего живого человека.
- Ничего, брат, - успокоил. - Ты же был наверняка безымянный. А теперь тебя на Ваганьковском похоронят, ты теперь генерал Дрыгин.
В сенцах он спустился под пол, отвязал дверцу и осторожно выбрался наружу. И только тут вспомнил, что забыл все-таки коньяк, но возвращаться не захотел плохая примета. Хорошо, что огород густо зарос высокой травой, не упавшей от снега, - пригнувшись, можно было пройти незамеченным в любой конец. Он добрался до соседской изгороди, нашел дыру и залез в чужой благоустроенный огород, за которым начиналась длинная лесополоса. Где-то на ее краю должен был находиться офицер из наружной службы. Если проход свободен, он должен подать сигнал - повесить на забор белый пластиковый пакет, видимый в темноте.
Генерал пролежал на земле около часа - ни сигнала, ни какого-либо движения, а уже начинало светать. Наконец, он заметил человеческую фигуру, медленно приближающуюся от лесополосы к изгороди. Если это из наружки, то сейчас вывесит пакет... Однако человек подошел к забору и как бы слился с ним. Тотчас за спиной генерала на улице вновь затрещали мотоциклы, два - один за одним - с приличной дистанцией. У изгороди возникло движение, а через минуту едва различимая тень скользнула по густому чертополоху в огороде деда Мазая, послышался треск сухой травы, и все замерло. Неожиданно из лесополосы показались сразу три человека, короткими перебежками преодолели открытое пространство, с ходу проникли в огород и присоединились к первому.
По их поведению стало ясно: "горные орлы" готовятся к захвату и сейчас выдвигаются на исходные рубежи. Вот почему так резко изменился план операции. Но почему нет рокеров? Неужели Сыч решил, что генерал сам будет поджигать свой дом? Если так, то предупредил бы, сообщил по пейджерной связи...
Значит, Кархан все-таки решил устроить похищение генерала, без лишних уговоров и церемоний подписания контракта. Да, при таком беспределе, который происходит в России, специалистов проще воровать. Но на что он рассчитывает? Неужели полагается на то, что дед Мазай станет работать по принуждению? Или у него есть к тому убедительные основания и доводы?
Вдруг эти четверо, затаившиеся в траве, почти не скрываясь, отступили к изгороди и, просочившись сквозь нее, оказались за огородом. Что-то их напугало! Генерал осторожно привстал и обернулся к дому...
В тот же миг зазвенело стекло, в трех окнах сразу вспыхнуло пламя. Кажется, это были самодельные зажигательные устройства - бутылки с бензином. Четвертая ударилась о простенок между окнами, и стена сразу же охватилась огнем. По улице на большой скорости пронеслись четыре мотоцикла, на мгновение остановились возле генеральской дачи, видимо приняли пассажиров, и умчались в сторону Волоколамского шоссе. Все произошло так быстро, что четверо "захватчиков" за изгородью с минуту не подавали признаков жизни. Затем послышался приглушенный возбужденный говор, и генерал узнал чеченскую речь. Надо было немедленно уходить, но они мешали; дед Мазай был отрезан от лесополосы - единственного безопасного пути от дома. Поэтому и "захватчики" избрали его, подтягиваясь к даче... Тем временем они начали переговоры по радиостанции, что-то докладывали, что-то выслушивали - генерал не знал чеченского языка. А огонь за спиной становился ярче, уже вырывался из разбитых трех окон и освещал огород, и всякий предмет теперь давал длинную тень. Наконец, они получили приказ, не скрываясь, перемахнули забор и побежали к горящему дому. И в тот же момент из лесополосы выскочил еще один, отчетливо видимый, с радиостанцией возле уха. Бежал и что-то говорил на ходу. Пожар, кажется, вызвал большой переполох, "орелики" не были готовы к чрезвычайной ситуации, не предполагали ее, и в первые минуты у них началась суета. Те четверо носились возле дома, не стесняясь, громко переговаривались, пока к ним не подбежал пятый. Они попытались проникнуть в дом через окно, где пламя лишь отсвечивалось, но, разбив его, сделали ошибку: сквозняком огонь внутри помещения развернуло, и через несколько секунд наружу вырвался ярко-красный фонтан. Тогда они все сгрудились у стены, под балконом - в мансарде еще не горело, однако уже было светло от огня. В их действиях начала ощущаться боевая подготовка. В один миг они соорудили пирамиду, вставая на спину друг другу, и четвертый смог дотянуться до балкона. По-кошачьи заскочил на него, выбил локтем стекла и распахнул дверь...
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Тайный код Конфуция - Алексей Маслов - Эзотерика
- Клуб одиноких сердец унтера Пришибеева - Сергей Солоух - Русская классическая проза
- Особенности налогообложения малого бизнеса - Малик Газалиев - Детская образовательная литература