Наезд на актеров - Владимир Черкасов
- Дата:23.07.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Наезд на актеров
- Автор: Владимир Черкасов
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Барадзе быстро записал номер на салфетке. Не прощаясь, оттолкнулся от стойки и, как леший из-за деревьев, почти крадучись, пошел туда, куда вела его стрела огненного взгляда.
***
Когда Кострецов, вернувшись домой, аккуратно развязывал один из трех своих драгоценных шелковых галстуков, раздался звонок Кеши Черча.
- Кость, двое от Грини Духа в "Арарате" сели в темно-серый "плимут". Тачка явно в угоне. Прикидываю я, что подвалит сейчас человек ее прикупить.
Капитан сорвал галстук:
- Спасибо, Кеша. Я их брать буду. Последи за ситуацией еще минут пятнадцать.
Он тут же перезвонил в отдел - вызвать группу захвата. Темно-серый "плимут" был угнан от театра-студии Табакова. Должно быть, он побыл где-то в отстойнике и теперь, видимо, с перебитыми номерами двигателя, созрел для "толчка".
***
Через четверть часа во двор "Арарата" скользнули захватчики Кострецова. Сам он уже стоял за деревьями в скверике посреди двора и поглядывал на "плимут", хорошо видный при свете окон. Подъезд дома венчал великолепного рисунка старинный вензель с буквой "К".
Веревка и Камбуз сидели в салоне "плимута". Камбуз дремал, а Веревка через открытое окно поглядывал в сторону Мясницкой.
С той стороны, откуда и ждал Веревка, наконец появился плотный мужчина в плаще. Веревка толкнул в бок Камбуза, тот открыл глаза.
Гость подошел к машине, Камбуз перегнулся и распахнул перед ним заднюю дверь.
Как только в "плимуте" оказалось трое, Кострецов махнул своим помощникам. Оперативная группа кинулась к машине с разных сторон.
Дверцы не были заперты изнутри. В оперских руках пассажиры вылетали на асфальт, голося в разных тональностях. У Камбуза нашли пистолет.
Затолкали продавцов и покупателя уже в другие машины. Повезли с пылу с жару на допрос.
***
В отделении человек, севший в "плимут", протестовал больше всех. И действительно, тот, кто покупает краденую автомашину, чаще всего является жертвой угонщиков. Покупателя задерживали только для выяснения личности.
С Веревкой и Камбузом нужно было знакомиться внимательнее. Кострецов дождался, пока не поступили данные на молодых блатяков. Веревка был Пахомовым Никитой, дважды отбывавшим сроки за мелкие кражи. Камбуз - Тухачевым Андреем, не привлекавшимся к уголовной ответственности.
Кострецов разглядел вызывающие тюремные наколки на пальцах худого и психопатичного Веревки-Пахомова и решил начать с него. Хотя от этого битого парня, попавшегося без оружия, вряд ли мог быть толк.
Оказавшись перед Кострецовым, Веревка, оправдывая прозвище, начал плести:
- Да чего, начальник?! Задумал я поддать. Денег мало, пошел сообразить на троих. Гляжу: мордатый этот в тачке сидит. Я ему предлагаю. А он: "Я могу и один выпить". Я ему: "Выручай, брат, с недопоя уши пухнут". Он: "Ладно, садись, сейчас придумаем". А тут еще один канает. Я кричу: "Друг, залезай к нам, если выпить хошь". Он и залез, а тут вы навалились.
- Третий-то утверждает, что не из-за выпивки к вам в машину сел, попытался сбить его капитан.
Веревка дернул огромным кадыком, но проговорил пренебрежительно:
- Да это он может что хошь лепить. Я этих двоих первый раз вижу. Чего они мутят?! Ты ж чуешь, начальник, с меня перегаром разит. Всех делов, что душа освежиться жаждала.
- Иди пока.
Кострецов распорядился отвести его в камеру.
Привели Камбуза. Этот чувствовал себя гораздо хуже из-за отнятого пистолета с полной обоймой, и опыта таких допросов у него не было - Камбуз попадал раньше в милицию только за хулиганство. Теперь пришел его воровской час - показать себя, как матерые на такие случаи учили. И он собирался быть "духовым", то есть предельно отчаянным.
Камбузу, например, дружно твердили, что на допросах всегда бьют. Причем якобы уродуют менты независимо от того, есть у них что-то на тебя или нет. С мужественным видом рассказывали такое: "В допросной комнатухе всегда сейф стоит, а на нем книжки валяются разные. Опер иль следак скажет: "Дайкось мне вон ту книжицу с сейфа". Пацан встанет, подойдет к сейфу, только наверх потянется - ему по почкам врезают! Нарочно, падлы, вроде б за книгой просят вытянуться. Это чтоб почки враз отбить..."
В комнате, где сидел перед столом Камбуз, действительно был большой несгораемый шкаф, а сверху разбросаны книжки и брошюры по уголовно-правовому законодательству. Камбуз пытался не смотреть в ту сторону, а когда пересыхало в горле - с перепоя и от тягостного ожидания палаческого предложения: "Дайкось книжицу", - он пошире распахивал рубаху, чтобы светила тельняшка.
Кострецов же скучно смотрел на него и наконец вяло произнес:
- Ну что, Тухачев? Мне разговаривать с тобой, в общем-то, не о чем. Взяли тебя с огнестрельным оружием. За его незаконное хранение срок какой, наверное, знаешь, хотя пока и не сидел. Уточняю на всякий случай: статья 222, часть первая Уголовного кодекса, срок до трех лет... Положено мне выслушать твою байку, как ты пистолет только что нашел и собирался сдать в милицию, но наше внезапное задержание выполнить этот гражданский долг тебе помешало. Так что давай, я запишу.
Камбуз растерянно поглядел на опера.
- Да так и было... В пивной на Банковском в оставленной под столом сумке нашел...
- Ну-ну, - кивал Кострецов, водя ручкой по бумаге.
- Хотел эту пушку сдать. На кой мне оружие?!
Капитан отбросил ручку и внимательно поглядел на него.
- Ты к своей первой ходке готов?
- Не понял, - уловив сочувствие в голосе опера, с неосознанной еще надеждой произнес Камбуз.
- Я о романтике тюрьмы и зоны. Что тебе бывалые плели? Какой там мужской клуб? Как в крутые будешь выходить? О чефире, картишках, хохмах около параши...
Напоминание о тюремной параше Камбузу уже не понравилось. Он попытался было представить ту героику, о какой говорил Кострецов, но вспомнил лишь угреватую харю парня, солидно повествовавшего на блатхате о своих ярких впечатлениях: "Интере-есно... Чефир на горящих полотенцах варят... Интере-есно..." Чефира Камбуз не любил, водка и пиво с раками в пивной, где половину можешь на свои немерянные бабки напоить, были ему гораздо интереснее.
Опер небрежно продолжил:
- Смотри. Хочешь, давай в парашную академию, а хочешь - на воле гуляй.
- Не понял, - уже оживала в сердце Камбуза надежда мочиться в белый унитаз, а не в вонючую парашу.
- Расклад такой, - дружелюбно заговорил опер. - Взяли тебя с пушкой, срок обеспечен. Но могу на пистолет закрыть глаза и отпустить тебя без последствий, если подтвердишь показания твоего друга.
- Веревки?! - с удивлением спросил Камбуз.
- Веревки, в миру Пахомова Никиты, дважды осужденного за хищения. Он нам уже все выложил, - уверенно брал на понт Кость. - Вы из команды Грини Духа. "Плимут" угнан от театра Табакова. Сегодня пришел покупатель на него посмотреть.
У Камбуза все перемешалось в голове, распухшей от "ерша" и последних приключений. Он и вообразить не мог, чтобы истинно духовой Веревка раскололся до самых яиц. С какой стати?! Тот-то совершенно ничем не замазан.
Сполохи бурных размышлений плясали на простодушном лице Камбуза. Но вспомнил он разговоры Веревки о его ходках, отважном поведении корифана на допросах, где бьют и бьют, а ты сплевываешь кровь и с усмешкой молчишь, поэтому усмехнулся и тягуче сказал:
- Горбатого лепишь?! На фу-фу берешь?!
Лицо Кострецова снова стало сонным.
- А зачем мне это надо, если у Веревки другого выхода не было?.. Ладно, собрался на нарах повонять, скатертью дорожка.
Он опять начал писать.
У Камбуза душа снова кинулась в пятки: из тумана в башке снова полезла угреватая харя с его "интере-есно".
Уже вежливо Камбуз осведомился:
- Как это у Веревки выхода не было?
- Да так. На нем после недавней отсидки два дела висят. Давно его разыскиваем, сегодня случайно попался. Предъявили Веревке неоспоримые доказательства. А он рецидивист - длинненькая удавка зоны теперь ему ломится. Предложили помочь следствию. Он и пошел на то, чтобы срок скостить за сотрудничество. Романтика-то - это больше для трепа на блатхатах. А тем, кто парашу нюхал, снова к ней надолго никак не хочется.
Камбуз вспомнил, что Веревка не раз по пьяни многозначительно щерился, складывал грабли пальцев в эффектный веер и неясно намекал о больших делах, в которые замешан.
Пахомов-Веревка плел все это недалекому дружбану для укрепления своего авторитета. Ничем, кроме автоугонов у Духа, он не занимался. И вот его веера аукнулись у рыбака, программиста-"динамиста" и психоаналитика Кострецова.
Капитан лениво продолжал:
- Что ты себя с Веревкой равняешь? На тебе только ствол. Взяли мы его у тебя незаметно от других задержанных. Выйдешь, Гриня будет пытать, почему отпустили. Скажешь: успел пистолет закинуть, попал чистым. Мол, наплел в милиции, как положено. Напел, что хотел сообразить на троих, подсел к незнакомому Веревке, потом второй неизвестный, покупатель ваш, к вам в питейную компанию влез, - подсказывал Кострецов Камбузу версию, чтобы совпала она с тем, что Веревка будет говорить на обязательной разборке у Грини Духа.
- Эстетика и теория искусства XX века. Хрестоматия - Коллектив авторов - Культурология
- Персонал от А до Я. Подбор, мотивация и удержание высокоэффективных сотрудников - Андрей Парабеллум - Управление, подбор персонала
- Дзинрикися - Александр Галин - Драматургия
- Осенний марафон - Александр Володин - Современная проза
- Сердце капитана - Евгений Боушев - Современная проза