Стальной десерт (сборник) - Николай Леонов
- Дата:18.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Полицейский детектив
- Название: Стальной десерт (сборник)
- Автор: Николай Леонов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пусть порыдает. Впредь дуре наука будет. Нечего все только на деньги мерить, – сварливо сказал расстроенный Крячко и добавил: – Сушки как-то очень быстро кончились.
– Стас, прекрати объедать детей, – тихо сказал ему Гуров, не взявший ни одной штуки, и уже громче спросил: – Ты выяснил, какая машина ждала снайпера?
– Да, серебристая «Тойота», та самая, из которой велась слежка за машиной Осипова. За рулем сидела женщина. Ее фотография есть, но очень низкого качества. Искажение через стекло, а из машины она не выходила. Уехала после того, как труповозка тело увезла. Я ее по камерам отследил. «Тойота» исчезла в районе гаражного кооператива на Щелковской. Рябов и Шубин выехали туда. Видимо, там арендован гараж или даже несколько.
– Скорее всего, там-то Парамонов взрывные устройства и изготавливал, – сказал Лев Иванович Стасу.
– Какой Парамонов? – удивился Лукин.
– Все потом, – отмахнулся Гуров. – Рассказывай дальше.
– Владимир Николаевич меня тут озадачил, и я кое-что уже сделал. Лариса Петровна Артамонова билет никуда не покупала и не бронировала, ни по России, ни за границу. Место ее постоянной регистрации выяснено. Это в Перово. Она прописана в квартире, приватизированной в равных долях вместе с матерью. Иванов туда уже выехал. Больше никакой недвижимостью Артамонова не владеет. Несмотря на то что Краснов Евгений Викторович с первой женой развелся, он зарегистрирован вместе с ней на улице Малых Каменщиков, это на Таганке. Там квартира тоже на них двоих приватизирована. Кто туда выехал, не знаю, потому что наши все в разгоне. Из госпиталя Бурденко личное дело Артамоновой привезли, но оно у Владимира Николаевича. Мне он только ее фотографию дал, и я запустил рассылку погранцам. Запросы во все московские банки по поводу ячейки на ее имя разослал. Кое-кто уже ответил, что среди их клиентов такой нет. Теперь по машинам. На нее зарегистрирована черная «Тойота». Я тут немного пошаманил и выяснил, что эта тачка появилась в районе гаражного кооператива на Щелковской вскоре после того, как там скрылась серебристая «Тойота». Я проследил ее по камерам ГИБДД. Короче, сейчас она в Перово, стоит на шоссе Энтузиастов возле дома сорок шесть. Это недалеко от одноименной станции метро. Когда я это выяснил, доложил Владимиру Николаевичу. Он связался с ГИБДД. Сейчас у машины гаишники дежурят. Фотографию Артамоновой я им отправил. Как только она появится, ее тут же задержат.
– Стас, там неподалеку находится Владимирский пруд, – задумчиво сказал Гуров. – Как бы поздно не было.
– Среди бела дня? – возмутился тот. – Погода шикарная, дождя нет. Днем там мамаши с колясками гуляют, потом молодежь тусуется. Вечером парочки сидят, к ночи собачники своих питомцев выводят. Нет, раньше ночи никак.
– Простите, вы о чем? – растерянно спросил Алексей.
– Потом поймешь, – отмахнулся Гуров. – Набери-ка Иванова! Что он там у матери Артамоновой узнал?
Оказалось, что мать и дочь уже много лет не общаются. Как только Лариса закончила медицинский колледж, она жила одна. Мать ничего о ней не знала и знать не хотела, но адрес дала. Это в Люблино. Туда-то сейчас Иванов и ехал.
– По коням, Стас! – сказал Гуров и поднялся. – Поехали к матери Артамоновой. Будем ей неприятные вопросы задавать.
– А остальные машины, которые на ЧОП зарегистрированы? – осведомился Лукин. – И потом, вам же надо к Владимиру Николаевичу!
– А ты ему позвони и скажи, что мы по срочному делу уехали, – попросил Крячко. – Адрес матери Артамоновой давай и фотографию этой дамочки, чтобы не пропустить, если встретим.
По дороге Гуров попросил у Стаса снимок, посмотрел на него.
Потом, когда они стояли на светофоре, он показал фотографию Крячко и спросил:
– Никого не напоминает?
Тот всмотрелся, а потом обалдело воскликнул:
– Твою мать! Ну и дела!
– Зато нам будет о чем поговорить с… как ее? – Лев Иванович посмотрел записку. – С Любовью Сергеевной.
Больше до самого дома Артамоновой они не проронили ни слова. Крячко вел машину, а Гуров проигрывал в уме предстоящий разговор.
Мать Ларисы сначала наотрез отказалась открывать им дверь. Она заявила, что уже имела сомнительное удовольствие побеседовать с их коллегой и на сегодня с нее хватит. А если уж им так интересно ее общество, то пусть вызывают повесткой.
Уговоры ни к чему не привели, и тогда Лев Иванович решительно заявил:
– Любовь Сергеевна, я не участковый! Мы с коллегой полковники полиции, занимаемся только особо важными делами. Если приехали к вам поздно вечером, то это означает, что дело не терпит отлагательств. Поэтому убедительно прошу вас, откройте нам, и мы побеседуем. В противном случае нам придется вызывать наряд, приглашать понятых и вскрывать дверь. В результате мы все равно с вами побеседуем, но уже в отделении. А потом вам придется ночевать в лучшем случае со сломанными замками, а в худшем – с выбитой дверью.
Женщина поняла, что сопротивление бесполезно, открыла им и с тоской сказала:
– Господи, как же я устала! Проходите. Можете не разуваться. Ваш коллега здесь уже натоптал.
У Любови Сергеевны был действительно усталый вид, да и здоровье, судя по темным кругам под глазами, пошаливало.
Когда они прошли и сели в зале в старые кресла, ободранные кошкой, женщина спросила:
– Ну а вам-то чего от меня надо?
– Скажите, когда вы в последний раз видели свою дочь? – поинтересовался Лев Иванович.
– Много лет назад. С тех пор мы даже по телефону не разговаривали. Не о чем! Я сполна расплатилась за свою ошибку молодости и больше ничего о дочери слышать не хочу.
– Ее отец – Валентин Александрович Лопатин? – прямо спросил Стас.
– И до этого докопались? – Женщина горько усмехнулась. – Да. Он!
– Просто она на него очень похожа, – объяснил Гуров.
– К сожалению, не только внешне. Я была молодая и глупая, а он очень красиво ухаживал: цветы, подарки, рестораны. Когда его арестовали, я с ужасом узнала, чем Валентин занимается. Я прошла по делу свидетелем, на суде сказала ему, чтобы он мне не писал, потому что все равно отвечать не буду. Мы с мамой даже в другой район переехали, от позора подальше. Но аборт делать было уже поздно. Мама сразу заявила, что внука от бандита ей не надо, и мы решили, что я откажусь от ребенка в роддоме. Но там, играя на самых, казалось бы, святых чувствах, врачи уговорили меня не бросать дочь. Знали бы вы, сколько раз я себя потом за это проклинала! А мама сказала, что к ней даже не подойдет. Так оно и было. Через два года я встретила Петра. Он не спрашивал у меня, кто отец Ларисы. Я сама ему рассказала. Москва ведь большая деревня. Рано или поздно правда всплыла бы наружу, а обмана он мне мог и не простить. Но это его не остановило, мы поженились. Он удочерил Ларису, относился к ней как к родной, потому что своих детей у него быть не могло – служил в Семипалатинске. Пока она была маленькая, все шло нормально, а вот лет в пятнадцать началось. Пьянки, сигареты, мальчики, ранняя половая жизнь, даже наркотики. В результате ее поставили на учет в детскую комнату милиции. Мы с ней говорили, пытались убедить измениться, вести себя прилично, но, кроме мата, в ответ ничего не слышали. Петр попытался быть строгим, запер ее в комнате, чтобы она не ушла на очередную пьянку. На следующий день его вечером подловили на улице и жесточайшим образом избили. Когда мы с Ларисой пришли к нему в больницу, она не постеснялась спросить его: «Папочка, надеюсь, теперь ты понял, что не стоило запирать меня в комнате?» Эта поганка посмотрела на него с таким победоносным видом, что мне захотелось ее убить. Короче, в эту квартиру Петр из больницы вернулся только за вещами, а ей на прощание сказал: «Яблочко от яблоньки недалеко падает. Ты закончишь свою жизнь точно так же, как и твой отец, – в тюрьме».
– Вы думали, что Лопатин мертв? – спросил Лев Иванович.
– Да. За все годы он ни разу никак о себе не напомнил, хотя знал, что я была беременна. А тогда Лариса растерялась. Она же ничего не знала. Когда Петр ушел, мерзавка бросилась ко мне с расспросами, и я ей сказала, кто на самом деле ее отец. Некоторое время девчонка вела себя потише. Она уже в медицинском колледже училась, после девятого класса поступила. А потом все стало еще хуже, чем раньше. Кто-то ей объяснил, что быть дочерью бандита очень круто, и она начала этим гордиться. Я очень любила Петра и не могла простить Ларисе того, что она разрушила мою жизнь. Я ей сказала: «Живи как хочешь, только чтобы в доме никого не было». Вот она и захотела! Связалась с такой компанией, что прежняя казалась детским садом. Выгнать Ларису из дома я не могла – меня бы просто убили. Вот я ни во что и не вникала, просто ждала, когда она получит образование. Мы с мамой договорились, что потом Лариса пойдет жить в ее квартиру, а она переедет ко мне. Мама у меня была человеком суровым, но не могла спокойно смотреть, как я мучаюсь. Квартиру она мне завещала, но я об этом Ларисе даже не намекнула – убили бы. В тот день, когда Лариса получала аттестат, я собрала все ее вещи и отвезла в ту квартиру, а мамины я еще до этого к себе забрала. Замки в двери до ее прихода поменяла. Когда Лариса пришла, я дала ей ключи и сказала, что у меня больше нет дочери, а у нее – матери. Пусть дальше живет как хочет. Ее это ничуть не расстроило. Вот с того самого дня я о ней ничего больше не слышала. Думайте обо мне, что хотите, но я ни о чем не жалею.
- Петля для сыщика - Алексей Макеев - Криминальный детектив / Полицейский детектив
- Организуем место домашнего мастера. Тонкости монтажа керамогранита... ('Сделай сам' №3∙2016) - Хоружик - Сделай сам / Хобби и ремесла
- Стальной рассвет. Пески забвения - Сергей Лобанов - Боевое фэнтези
- Николай II (Воспоминание) - А Кони - Публицистика
- Десерт для Дьявола - Богдана Любимова - Современные любовные романы