Увязнуть в паутине - Зигмунт Милошевский
- Дата:20.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Полицейский детектив
- Название: Увязнуть в паутине
- Автор: Зигмунт Милошевский
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он прервал, внимательно следя за реакцией Квятковской. Та ничего не сказала, но ее свободное настроение испарилось. Несколько раз она моргнула правым глазом. Шацкий спросил, не желала бы пани Квятковская как-то все это прокомментировать. Та отрицательно мотнула головой и поправила очки. Шацкий вновь почувствовал почесывание в мозговой коре. Либо я уже не способен ассоциировать факты, либо необходимо обратиться к неврологу, подумал он.
— Прослушивая запись, в первый момент мы были потрясены, так как Теляк записал свой разговор с умершей два года назад дочкой. Материал был подвергнут фоноскопическому анализу, и выводы однозначны. Тем человеком, который стоял под дверью комнаты Теляка и изображал его покойную дочку, являетесь вы. Как вы можете это прокомментировать?
Квятковская вся сделалась серой.
— Это какая-то шутка, — выдавила она из себя. — Не верю…
Прокурор Теодор Шацкий почувствовал себя ужасно уставшим. Эта обманщица ему уже надоела.
— Видите ли, — сказал он намного громче, чем собирался. — Я представляю пани не свои гипотезы, но факты. А факты таковы, что после исключительно тяжкой для Хенрика Теляка терапевтической сессии пани изображает под дверью его покойную дочку, намекая на то, что он должен прийти к пани — то есть, к своей дочери — а через минуту Теляк записывает прощальное письмо жене и заглатывает упаковку снотворных таблеток! Так что не говорите, во что пани верит, а только, ради Бога, прокомментируйте эти факты. Пока я не подумаю, что пани решила воспользоваться вертелом, раз пани не удалось склонить Теляка к самоубийству, и, просто напросто, не посажу пани за решетку.
Он не блефовал. После обнаружения записи и подтверждения того, что это был голос Квятковской, гимназическая учительница стала главной подозреваемой. На всякий случай в ящике его письменного стола лежало подписанное Хорко постановление о предъявлении Квятковской обвинений. Он был готов официально сделать ее подозреваемой в следствии, тщательно обыскать ее квартиру, назначить ей полицейский надзор и направить на психиатрическую экспертизу. Только две вещи его удерживали: интуиция и опасение, что в суде пролетит под фанфары уже на первом заседании. Вместо доказательного материала Шацкий располагал лишь туманными уликами и дурацкими теориями на грани эзотерики.
Женщина вскочила с места и начала ходить кругами по кабинету.
— Должно быть, это кошмарный сон, — уговаривала она сама себя. — Это не может быть правдой, не может.
Остановилась и поглядела на Шацкого.
— Мне сложно поверить, что пан не лжет. Но я верю, ибо, в конце концов, какой для вас во всем этом смысл. Прошу запротоколировать, что я, полностью осознавая уголовную ответственность, или как там говорится, клянусь и подчеркиваю всеми силами, что не помню, чтобы я стояла под дверью Хенрика Теляка и изображала его дочку. Клянусь! Можете исследовать меня на детекторе лжи, направить на психиатрические исследования — я согласна на все.
«Если сейчас ты не спросишь, чего же такого ты говорила Теляку через двери, я обязательно представлю тебе обвинения», — подумал Шацкий и выдвинул ящик стола.
— Но прежде всего, — Квятковская нацелила палец в прокурора, — я требую, чтобы пан представил мне эту запись. Я хочу знать, в чем меня обвиняют.
Тот вынул из ящика стола диск и вставил в стоящую на подоконнике допотопную «селедку».[100] Запустил Квятковской «разговор с духом». Уже после первых слов пришлось прервать, так у женщины случился приступ истерии. Шацкий подал ей стакан воды, уложил на полу, сунул под голову свернутый пиджак, отправил сотрудников, которые пришли, обеспокоенные громким плачем, м при этом размышлял: можно ли столь замечательно притворяться. Минут через пятнадцать Квятковская заявила, что чувствует себя уже лучше, и что ей хотелось бы выслушать запись до конца.
Женщина побледнела, кулаки судорожно сжаты, но она уже не плакала.
— Так я вас слушаю, — сказал Шацкий после того, как выключил проигрыватель.
— Свой голос я узнаю, но мне кажется, что сейчас вот-вот кто-то выскочит из шкафа и крикнет «surprise!», а пан вручит мне букет цветов, который прячет под столом. Я не могу этого объяснить, не знаю, как такое возможно, единственное, что я помню от того вечера, что зубы чистила пальцем, потому что щетку забыла, а потом легла спать. Я понимаю, что пан может мне не верить, но все это самое странное, случившееся со мной за всю жизнь. я слышу собственные слова, которых никогда не произносила.
Шацкий записал и подал протокол женщине. Перед тем, как подписать, она дважды все прочиталаЮ очень внимательно.
— Я не представлю пани обвинения, хотя и мог бы, и никто ко мне не имел бы претензий, — сказал прокурор. — Только мне бы хотелось, чтобы пани знала, что на данном этапе следствия пани является — назовем это так — наиболее наблюдаемой. Поэтому прошу вас ни с кем об этом всем не говорить и не выезжать из Варшавы. Если у меня появится хотя бы малая тень подозрения, что вы затрудняете расследование, в тот же самый день вы очутитесь под замком. Это вам ясно?
За Ханной Квятковской еще не закрылась дверь прокуратуры, а Теодор Шацкий уже жалел о собственном решении. Вера в интуицию тебя погубит, констатировал он про себя. Нужно было ее посадить и посмотреть, что будет дальше.
3
Он отдал секретарше указание не переключать на него никакие телефонные звонки, выключил компьютер и поудобнее устроился в кресле, чтобы через включенный интерком выслушать беседу, что велась в соседней комнате. Было жаль, что в офисе нет установленных видеокамер, а хотелось бы увидеть, как похожий на плюшевого медведя инспектор допрашивает Игоря. Если бы мусор подозревал хотя бы сотую часть того, о чем знал Игорь, во что был замешан, то сюда прибыл бы в сопровождении целой армии антитеррористов. Мужчине захотелось посмеяться: даже если бы у полицейского такая идея и появилась, сам он этого бы не допустил. Одним телефонным звонком.
— Какой классный меч. Это самурайский?
— Подарок от одного из клиентов. Неподдельный артефакт восемнадцатого века из Японии. На вашем месте, пан инспектор, я бы его отложил. Очень легко можно покалечиться.
— Да я привыкший. Как раз вчера порезался, когда чистил рыбу. Давно уже не покупал чего-то такого, что не было бы замороженным камнем. А вот вы знаете, что как-то раз детей в США попросили нарисовать рыбу, так кое-кто нарисовал такой вот брикет? Здорово, а?
— И правда, увлекательно. Но только в этом как раз случае, вы можете потерять пальцы, в лучшем случае — перерезать сухожилия на ладони. Присаживайтесь. Так пану будет удобнее.
— Целый день сижу, на заднице уже мозоли. Вам не помешает, если я чуточку похожу? У пана кабинет больше, чем площадки для прогулок во многих польских тюрьмах.
— Мне трудно оценить, никогда не имел удовольствия.
— Не хвали дня до заката Солнца, как говаривали древние китайцы. Или римляне — тут я не уверен. Впрочем, давайте перейдем к делу.
— Охотно. Не скрываю, мой деловой календарь практически заполнен.
— Расскажите мне о финансах пана Хенрика Теляка. Насколько я понимаю, пан был его бухгалтером.
— Консультантом по инвестициям. Мы ведь консалтинговая фирма, заполнением налоговых деклараций не занимаемся.
— Жаль, оно вроде как дело прибыльное. А пан мог бы прикупить нож для бумаги, была бы пара с мечом.
— Мы вели инвестиционный счет пана Теляка, кроме того, он депонировал у нас свой полис страхования жизни.
— Инвестиционный счет? То есть?
— У нас имелась доверенность по распоряжению собранными там денежными средствами до процентами определенной суммы. В данном случае: пятидесятью процентами по состоянию на конец предыдущего полугодия, но не больше среднего значения за последние два года. А это означает, что чем больше мы заработали для пана Теляка, тем больше могли инвестировать, но если бы в чем-то промахнулись, и пан Теляк потерял средства, мы не могли бы уменьшить его счет на сумму, меньшую, чем — назовем это так — безопасную сумму.
— И часто вы теряли?
— Пан Теляк никогда не зарабатывал меньше двадцати процентов накопленных средств. Понятное дело, что после его смерти новые инвестиции мы прекратили. Что случится с деньгами далее, зависит от вдовы пана Теляка. Она может ликвидировать счет, может потребовать выплаты части денег, но может нам доверить и дальше распоряжаться финансами на предыдущих или новых условиях.
— И сколько же на счету сейчас?
— Неполные пятьсот тысяч злотых наличными и шестьсот тысяч в активах.
— Не понял?
— Всего миллион и сто тысяч. Понятное дело, эта сумма ежедневно изменяется в зависимости от курса акций, валют и так далее. Некоторые инвестиции долгосрочные, так что если бы пани Теляк пожелала как можно быстрее все превратить наличность и вывести ее — получилось бы около миллиона.
- Польская кухня - Илья Мельников - Кулинария
- Автобус - Илья Масодов - Научная Фантастика
- Кровь, пот и чашка чая. Реальные истории из машины скорой помощи - Рейнолдс Том - Публицистика
- Невероятные будни доктора Данилова: от интерна до акушера (сборник) - Андрей Шляхов - Юмористическая проза
- Увидеть лицо - Мария Барышева - Ужасы и Мистика