Страшный зверь - Фридрих Незнанский
- Дата:19.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Полицейский детектив
- Название: Страшный зверь
- Автор: Фридрих Незнанский
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, а как же!
— Наверняка папа его посвятил, там же его «заначка» хранилась! Как я не подумала? А ты откуда узнал?
— У меня у самого был гараж — ракушка обыкновенная, возле дома, во дворе. И у соседей — тоже. И у каждого, в том числе и у меня, были в углах такие «сейфы», как ты говоришь. Надобности в них не было никакой, но один сделал, и все остальные — тоже, как мартышки. Психология такая: что-нибудь таить от жен, бутылку водки например, которую собираешься распить с соседом за гаражами, в антисанитарных условиях загаженных кустов. Как будто этого нельзя было сделать дома. Но… вроде как иначе ты — и ненастоящий мужчина…
— Да, — очень непосредственно рассмеялась Валя, — интересная она, ваша психология «настоящих мужчин»! За Германом я такого никогда не замечала. Он — слишком правильный, четкий. Даже во сне не храпел.
— А хотелось бы? — с легкой усмешкой спросил Турецкий и почувствовал неловкость от своего вопроса.
— Чтоб храпел, нет. Я — о другом.
— Не объясняй, я понимаю тебя. Тоскливо бывало, да?
Она долгим взглядом посмотрела на него и опустила глаза.
— Какая теперь разница?.. Что было…
— Не торопись раньше времени. В смысле отпевать.
— А ты сам-то веришь?.. Не надо, Саша. Я тебе благодарна, ты знаешь, не береди рану… Пойдем домой, покормлю тебя, а потом заглянем в гараж. Если он что-то прятал, то только там. Домом он не стал бы рисковать. Это было бы неправильно, — она подчеркнула последнее слово, — понимаешь меня?
— Понимаю, конечно, но иногда очень хочется, чтобы человек поступал неправильно. То есть не по правилам, а по наитию, что ли, под влиянием чувства.
— Вот то-то и оно, — Валя вздохнула. — У нас и ребенка не было потому, что мы морально с ним еще, оказывается, не созрели. И рожать мне было бы неправильно.
— А у нас говорили, что у вас идеальные отношения, и я иногда даже крепко вам завидовал.
— Зря, Саша. Но при маме не будем вести разговоров на эту тему. Ладно? Она ведь до сих пор уверена, что мне страшно повезло в жизни. Такой муж! Она — бывшая учительница русского языка и литературы. И у нее тоже всегда все было бы правильно. Вот только если бы еще муж не пил…
— Бедненькая ты моя, хорошая… — он притянул к себе ее голову и бережно поцеловал ниже щеки, под скулой. И Валя замерла.
Он подержал ее немного, чуть прижимая к себе, и отпустил. Она глубоко вздохнула, посмотрела на него и улыбнулась как-то смущенно, застенчиво, будто девушка, которую впервые поцеловал любимый. Она хотела что-то сказать, даже рот приоткрыла, но передумала и, кивнув, взяла его под руку и пошла к лестнице. Повела в свой дом, — таков был этот жест.
— Ты не смущайся, когда познакомишься с мамой, ее вопросов, любопытства. Она про тебя много знает, так уж получилось…
— Ничего себе, — тихо хмыкнул Саша. — И что же она знает?
— Что ты женат, а я все равно тебя любила…
— Но как же ты… с Катей? — он даже остановился от удивления: уж чего, а такого признания услышать не был готов.
— А я всю жизнь делаю добро другим, улавливаешь? Решилась бы тогда, и тебя увела бы, мне храбрости хватало. Ирину твою пожалела, очень уж влюбленными глазами она смотрела на тебя. И всего-то каких-то десять лет назад… Я и подумала: вон, сколько женаты, а она все глаз с него не сводит. Ошибалась?
— И да, и нет… Всяко случалось. Трудные годы были. Ладно, не будем вспоминать.
— Это верно. От воспоминаний иной раз не тепло, а горько и холодно в душе становится. Но если ты решил бы, Саша, что я могла бы принести тебе душевное облегчение, я бы сделала для этого все, что в моих силах, можешь мне поверить. Независимо ни от кого и ни от каких обстоятельств. Ты только в эти дни не бросай меня, одной просто не выдержать…
— Не бойся, я буду рядом…
Они говорили так, будто приговор был давно уже подписан, и только стража почему-то задержалась, но вот уже слышны ее шаги…
Перед дверью он напомнил:
— Сразу скажи маме, чтоб молчала до тех пор, пока я не осмотрю всю квартиру. И еще спроси, посещали ли ее со времени появления здесь Геры, неважно, кто, — сантехники, телевизионщики и прочие коммунальные службы? Говори с ней шепотом и отходи подальше от электрических розеток, настольных ламп и телефонного аппарата. Сразу скажешь мне, мы выйдем на лестницу. И только потом мы начнем знакомиться, хорошо?
Валя кивнула и доверчиво прижала локтем его ладонь к себе.
Оказалось, что здесь, только за вчерашний день, перебывали представители всех перечисленных Александром служб. Вот так! Он многозначительно взглянул на дочь и мать, смотревших на него несколько ошарашенно. Турецкий усмехнулся, подмигнул им и прижал палец к губам.
— Инструмент, — сказал одними губами, и Валя поняла его, посадила мать на диван, очевидно, тот самый, на котором спала и знала скрип каждой пружинки, а Сашу отвела на кухню и выдвинула ящик кухонного стола. В нем хранился всякий необходимый инструмент: отвертки, молоток, клещи, пассатижи и прочее, вплоть до гвоздей и кнопок.
Вооружившись, Александр Борисович принялся методично исследовать каждую розетку, выключатель, заглянул в телефонный аппарат и даже отвинтил заднюю стенку телевизора. Отмечая очередную «победу над врагом», изымал «жучков», расставленных по квартире. Потом вышел на лестничную клетку и влез в ящик для электрических счетчиков и мест крепления телевизионных антенн и телефонных проводов. И через полчаса мог сказать себе с уверенностью, что работу проделал не зря: постарались «коммунальщики», да и чего им было стесняться старой женщины, которая в современной технике ни «бум-бум».
В конце еще раз прошелся по всей квартире и мысленно поблагодарил Колю Щербака, главного специалиста в «Глории» по части спецтехники, употребляемой обеими враждующими сторонами, который убедил его при отъезде в аэропорт захватить с собой «акулу» — небольшой прибор, фиксирующий наличие в помещении этой самой спецтехники. Небольшую горку пластика и металла Турецкий тщательно завернул в обрывок газеты и, выйдя снова на лестничную площадку, аккуратно спустил это «хозяйство» в мусоропровод.
А «правильная женщина» Ксения Александровна была между тем совсем не старой, напротив, молодилась изо всех сил, будто тяжелое ранение зятя позволило ей обрести дополнительный смысл в жизни. От нее потребовались действия, и это стало ее пробуждением из пенсионерской спячки. Она искренне, как заметил Турецкий, обрадовалась знакомству с ним, и сходу высказала ему комплименты по поводу только что проведенной работы в квартире, стала вспоминать его прошлые дела, очевидно, информированная дочерьми. При этом она лукаво посматривала то на него, то на занятую делом Валентину, которая накрывала на стол к обеду. О Гере спросила вскользь, сказав, что недавно сама звонила и в курсе его физического состояния. И звала она зятя Германн, — слышалось двойное «н» на конце, как у Пушкина. Стариной пахнуло на Турецкого. И еще показалось странным, что и Валя, говоря о муже, тоже называла его не Герой, а Германом, почти официально. Непонятное отношение. Или, наоборот, вполне объяснимое: «правильность» — в основе всего.
А хозяйка тем временем провела его по квартире — большой и с удобным расположением трех комнат. Давно строили, материалов строительных не жалели. Такие дома, в свое время, называли «сталинскими», с массой украшений на фасадах, — обратил внимание Александр Борисович.
В квартире и мебель была полностью из середины прошлого века — массивная, добротная. Но в комнате Кати, куда ему также предложили заглянуть, он с удовольствием увидел и хороший компьютер, и принтер, и прочую современную технику. Это было очень удачно, бегать и искать не надо. Выход в Интернет имеется, значит, информацию можно передавать в Москву без опасений. Если только «они» и в компьютер не влезали. Но «акула» вмешательства не фиксировала, а Ксения Александровна подтвердила, что в комнату Кати они не заходили. Они в основном на кухне орудовали, где кран подтекает, а также в прихожей, где телефон, и в большой комнате — у телевизора. Все правильно, именно там и снимал Турецкий «следы» их пребывания. Молодцы, однако, оперативно сработали. Но это были наверняка не те, конкретно, кто стрелял в Ванюшина, то есть не те же самые, но определенно — одни из «тех».
Потом он позвонил прокурору и недолго, но с большим чувством благодарил того за проявленную заботу о себе. Заодно сообщил, где намерен взять машину напрокат, — на Семеновской. Махотин отнесся к его идее благосклонно: ясно, что отдавать гостю собственную машину — радость не великая, и очень хорошо, что Александр Борисович — вежливый человек, понимающий это.
Турецкий же подумал: «Неужели прокурор играет не в их игры, а в свою собственную? Что ж, тогда с ним можно будет и обменяться кое-какими соображениями. Со ссылкой на высокие инстанции…»
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- На Большом Каретном - Фридрих Незнанский - Полицейский детектив
- Ориентирование - К. М. Станич - Современные любовные романы
- Братва для полковника - Фридрих Незнанский - Боевик
- Большой и страшный серый волк - Р. Л. Кендерсон - Короткие любовные романы / Современные любовные романы / Эротика