Собрание сочинений: В 10 т. Т. 3: Мальтийский жезл - Еремей Парнов
- Дата:20.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Исторический детектив
- Название: Собрание сочинений: В 10 т. Т. 3: Мальтийский жезл
- Автор: Еремей Парнов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Собрание сочинений: В 10 т. Т. 3: Мальтийский жезл" от Еремея Парнова
📚 "Мальтийский жезл" - третий том знаменитого собрания сочинений от талантливого писателя Еремея Парнова. В этой аудиокниге вы окунетесь в захватывающий мир исторического детектива, где каждая глава преподносит новые загадки и тайны.
Главный герой книги, честолюбивый и отважный детектив, отправляется на Мальту, чтобы раскрыть сложное преступление, связанное с древним жезлом. Стройные умозаключения, неожиданные повороты событий и захватывающие дух моменты ждут вас на страницах этой увлекательной аудиокниги.
Еремей Парнов - известный российский писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Его уникальный стиль письма, яркие персонажи и захватывающий сюжет делают его книги по-настоящему неповторимыми.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. У нас собраны лучшие произведения различных жанров, включая исторические детективы, романы, фэнтези и многое другое. Погрузитесь в мир книг вместе с нами!
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Мальтийского жезла" в исполнении талантливых актеров. Слушайте аудиокниги онлайн на knigi-online.info и наслаждайтесь лучшими произведениями литературы в любое удобное время!
Подробнее о категории аудиокниги "Исторический детектив" вы можете узнать здесь.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И что бы это значило? — спросил Люсин.
— Ага! — азартно восторжествовал Юра. — Значит, задело все-таки за живое!
— Задело, не задело — не в том суть. — Люсин действительно почувствовал, как пробуждается остывший, перегоревший, казалось, дотла интерес. — Смысла пока не вижу в подобных упражнениях.
— Чтобы видеть, Владимир Константинович, надо, как минимум, знать. Ну что ты, среднестатистический гражданин, знаешь об этом магическом слове? Для тебя оно не более чем синоним абсолютной бессмыслицы. Я правильно понимаю? Чепуха, белиберда, чеховская реникса?
— А на самом деле?
— В действительности же это одна из сокровеннейших формул алхимии.
— Я так слышал, что заклинание в честь Абраксакса?
— Ого, майор, вы делаете успехи!.. А Абраксакс, по-твоему, чего? — Березовский лукаво прищурился. — Ну-ка!
— Сирийский или еще какой-то идол, — не слишком уверенно ответствовал Люсин. — Или нет?
— Идол! Эх, ты… Глаза б мои на тебя не глядели. А основополагающий принцип философии Василия Валентина не желаешь? Эон! Андрогин! — принялся вдруг выкрикивать Березовский с неистовой страстностью. — Тебе хоть что-нибудь такие слова говорят, недоучка?
— Сам-то давно таким умным заделался? — невольно улыбнулся Люсин. — Чего орешь? Писательские мысли распугиваешь? — Он кивнул на двух осанистых мужчин, заинтересованно наблюдавших за не в меру резвым Юрием Анатольевичем, неистово скакавшим над кабалистическим чертежом.
— Пошли отсюда, — сразу же заторопился Березовский, затирая магический треугольник тяжелой от налипшей грязи подошвой. — Почвенная стихия.
— Чего? — не понял Люсин.
— Ладно, не стану тебя больше мучить, — явил нежданное снисхождение Березовский. — Сейчас я тебе такое покажу, что ты ахнешь! Только давай присядем. — Он махнул рукой на бетонированное основание водокачки, маячившей в самом конце пустыря. — Там, надеюсь, нам не будут мешать.
В полном молчании они пересекли поросшее пожухлым бурьяном поле, изобильно усеянное битым кирпичом, и устроились возле сварной металлической вышки, окрашенной в ядовито-зеленый цвет.
— Под сенью змия, — загадочно провозгласил Юрий, вытаскивая неразлучный блокнот. — Ознакомься, пожалуйста, с сей сигнатурой.
Люсин непонимающе уставился на выписанные двумя аккуратными столбиками названия:
Adonis vemalis Адонис Berberis vulgaris Барбарис Rosa gallica Роза Aloe arborescens Алоэ Calendula officinalis Календула Althaea officinalis Алтей Datura stramonium Дурман Artemisia absinthim Артемизия Betonica officinalis Буквица Ruta graveolens Рута Acorus calamus Аир— Чуешь, чем пахнет?
— Аптекой, — неудачно сострил Люсин. — Сушеной травой.
— Сам ты треска сушеная! — вскипел Березовский. — Прочти, как акростих, бич мурманский.
— Абракадабра?
— Она самая! — Березовский торжествующе вырвал блокнот. — Хошь по-латыни, хошь кириллицей. Полное совпадение!
— Ну-ка! — Владимир Константинович попытался вернуть сокровенный список. — Чего же удивляться, если все названия переводные?
— Переводные? — Березовский ответил негодующим смехом. — А дурман? А буквица? Разуй очи, штурман! Аир тоже, по-твоему, переводное?
— М-да, в самом деле. — Люсин тыльной стороной ладони отер увлажненное лицо. — Интересная пропись.
— Ты хотя бы отдаленно догадываешься, что это за штукенция?
— Если привычка мыслить логически мне не изменяет, то мы имеем дело с эликсиром Розенкрейца. Правильно?
— И ты говоришь об этом так спокойно? — Березовский разочарованно пожал плечами. — Ну, знаешь, тебе ничем не угодишь!
— Почему? Я же сразу сказал, что интересно… Дозировку тебе не удалось размотать? В порядке исторического интереса?
— Полной уверенности еще нет, но мне кажется, что я на верном пути. — Березовский увлеченно вооружился шариковой ручкой и вновь нарисовал буквенный треугольник. — Обрати внимание на первый столбец, составленный из одиннадцати букв «А». Понимаешь?
— Не очень… Уж больно спешишь.
— Одиннадцать «А» видишь?
— Вижу.
— Следующую колонку из десяти «Б»?
— Естественно.
— Какое название стоит в списке первым?
— Адонис.
— А за ним?
— Барбарис.
— Вывод не напрашивается? — Березовский обласкал Люсина взглядом. — А ведь, кажется, кто-то хвастал умением логически мыслить!
— Ладно, сдаюсь, — покорно признал свое поражение Люсин. — Объясни.
— Между тем ларчик, как и положено, открывается просто. — Березовский торжествующе вскинул руки и, словно хирург перед операцией, нетерпеливо пошевелил пальцами. — Более чем! Берем одиннадцать драхм или там гран адониса, десять барбариса, девять розовых лепестков и так далее, вплоть до ирного корня, сиречь аира, коего отвешиваем в количестве одной драхмы. Идея ясна?
— Остроумно. Ты это сам придумал или были какие-то отправные точки?
— Пока это только гипотеза, — со сдержанной гордостью признался Березовский. — Творение чистого разума, но чем дальше, тем больше она мне нравится.
— От скромности ты не умрешь.
— Фи! Какая унылая пошлость… В самом деле, я абсолютно не вижу противоречий. Все великолепнейшим образом укладывается в схему. И главное, полностью в стиле эпохи! Вспомни всякие магические квадраты и прочие герметические забавы!
— Поздравляю, Юрок, идея действительно конструктивная. И очень привлекательная с чисто эстетической стороны.
— Пол Дирак, предсказавший позитрон, говорил, что выведенное им математическое уравнение слишком красиво, чтобы не быть верным. И что ты думаешь? Вскоре этот самый позитрон обнаружили в космических лучах. Красота дается нам, чтобы мы могли не только умом, но и сердцем постигать гармонию мира.
— Великолепно сказано. Откуда это?
— Тебя интересует автор цитаты? Он перед вами, — с показным смирением потупился Березовский, но, не справившись с ролью, прыснул. — Учись, салага, пока я жив!
— Живи вечно, цезарь! — Люсин с упоением вдохнул студеную сырость.
Тусклый, размытый туманом горизонт с едва проглядывающей щетиной леса странно преобразился, пронизанный свечением необозримых далей. Казалось, что и вовне и внутри спадали тяжелые пропыленные шторы и, соединяя внешнее с внутренним, готов был хлынуть невиданный свет. И мучило ощущение немоты, невозможности определить при помощи слов этот всеохватный космический процесс, когда отовсюду распахивалась и властно звала беспредельность, освобождая от мельтешения и сиюминутных забот.
— Тебе не интересно? — с участием и затаенной тревогой спросил Березовский.
— Я просто не умею сказать, как мне интересно! — Люсин запрокинул голову и закрыл глаза. — Я уже не верил, что оно еще когда-нибудь вернется к нам.
— Оно вернулось, — Березовский понял его с полуслова. — А вместе с ним и чертовски волнующее предчувствие тайны, и печаль о несбыточном. Наверное, мы опять не дойдем до конца, и золотая манящая нить, соединившая материки и эпохи, скроется с глаз в тот самый момент, когда в ушах уже будут звучать победные марши. Что с того, старичок? Мы ведь тоже не вечные. Так возблагодарим богов за то, что они вновь наполнили нашу жизнь манящим блеском. Ввяжемся, как говаривал Наполеон, а там посмотрим, что из этого выйдет. Может, эта игра и вовсе лишена смысла, а может, смысл в ней самой.
— Ты становишься мудрым.
— Я становлюсь старым, что значительно хуже. И ты, между прочим, тоже, отец. Пусть все у нас будет, как прежде, и мы будем просыпаться по утрам с радостным предчувствием близкого чуда.
— Ничего такого уже не будет. Мы меняемся не только потому, что стареем. Беднеет наш мир, когда из него уходят близкие люди.
— Ты прав! Ты безмерно прав! — порывисто вскочил Березовский. — Пустоту нечем, некем, вернее, заполнить. И все же, — запрокинув голову, соединил он пальцы у себя на затылке, — жизнь великолепна… Смотри-ка, солнце уже проглядывает! — закончил вполне буднично.
— Великолепна, — согласно вздохнул Люсин, — хотя дважды нельзя вступить в одну и ту же реку. Прошлое невозвратимо.
- Словарь христианских образов сновидений - Коллектив авторов - Религиоведение
- Том 12. Ты будешь одинок в своей могиле. Дело о задушенной «звездочке». Это не мое дело - Джеймс Чейз - Детектив
- Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин - Биографии и Мемуары / Классическая проза / Русская классическая проза
- Принципы назначения наказания - Самир Велиев - Юриспруденция
- Дед Мороз для одинокой Снегурочки - Маргарита Южина - Современные любовные романы