Окоянов - Дмитрий Дивеевский
- Дата:24.10.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Исторический детектив
- Название: Окоянов
- Автор: Дмитрий Дивеевский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Природный нюх на беду и смекалка помогали ему вовремя выкручиваться из самых острых ситуаций. Он был, наверное, единственным из всей своей студенческой организации, кто не путешествовал за Урал в отдельном купе арестантского вагона. Но и в вожди среди большевиков Алексей тоже не рвался.
Февральская революция застала его в Орше, где он трудился путейским техником и заодно входил в руководство партячейки на станции.
Булай сразу же направился на родину и участвовал в подготовке захвата власти большевиками в Нижнем Новгороде, после чего был назначен на весьма хлопотный участок – уполномоченным по железнодорожным перевозкам губернии, которые находились в состоянии полного хаоса.
Однако всего через полгода Алексей всплыл в Окоянове с мандатом Нижегородского губкома на реорганизацию органов власти. Единственным человеком в уезде, знавшим о причине такого понижения, был Антон Седов.
Причина эта носила юбку и являлась женой известного в губернии адвоката. Юная красавица Эсфирь Дыбайло пылко полюбила мужественного революционера-руководителя. Как только Алексей получил жилье из двух комнат в особняке бывшего заводчика Прушинского, она бежала к нему от своего зануды-мужа.
Однако старый щелкопер, поднаторевший в крючкотворстве, засыпал жалобами новую власть, подключив к этому делу и общественное мнение. Из полетевших в губком петиций следовало, что прогрессивно мыслящая интеллигенция города, горячо приветствовавшая приход социалистической революции в России, глубоко потрясена разнузданным поведением некоторых недостойных представителей новой власти, которые опускаются даже до того, что конфискуют у населения законных жен. В особенности авторов поразил акт произвола, допущенный комиссаром Булаем в отношении достойнейшего адвоката господина Дыбайло, который… и т. д. и т. п.
Скандал разгорелся по губернским меркам немалый. К тому же, в губкоме трудилось много выходцев из пролетариата, всерьез полагавших, что большевистский вожак не должен отступать от классовой линии в постели.
После долгих прений начальство решило отослать Булая от греха подальше к себе на родину. Тем более, что случай представился подходящий.
Залетный отряд балтийских морячков в пьяном угаре пострелял в Окоянове сатрапов как царского, так и временного правительства в количестве двадцати человек. Местная, только что образованная парторганизация проявила в этом деле свою беспомощность, и Алексей был направлен туда на укрепление роли партии. Отца его хватил кондрашка на следующий день после свержения царя, матушка отдала Богу душу еще раньше, так что строить новую жизнь у себя на родине ему ничто не мешало.
Возлюбленная Булая, выбирая между ним и губернской столицей, остановилась на втором. Под покровом ночи Эсфирь дезертировала в объятия Дыбайло, забыв попрощаться с Алексеем, но прихватив в качестве трофея офицерское белье, полученное им по талону продкомитета.
С удивлением для себя, Алексей довольно легко пережил эту утрату и теперь уже второй год возглавлял окояновский уездный исполком. Он славился твердой рукой, а также неподдельным интересом к женскому полу.
Собственную семью Булай, по случаю надвигающейся мировой революции, заводить не собирался.
* * *Антон Седов учился вместе с Лешей в арзамасской гимназии, и многие проказы они совершали вместе. Бывало, бегали подслушивать сходки местных активистов в Выездной роще и добывали прокламации против самодержавия, привозимые обычно паровозными бригадами из Москвы.
Антон должен был стать хирургом в третьем колене. Это будущее не вызывало сомнения ни у его отца, хирурга окояновской больницы, ни у него самого до тех пор, пока не пришел срок выпуска из гимназии. Революция пятого года сотрясала страну, и Антон чувствовал потребность в общественных знаниях. Для него было ясно, что прежде чем стать доктором, необходимо свергнуть самодержавие. Поэтому неожиданно для родителей он объявил, что будет поступать на юридическое отделение Казанского университета. Их пути с Алексеем разошлись, а сошлись в декабре семнадцатого года в Нижнем Новгороде, где Антон вскоре стал членом президиума губчека.
Однако в губернской столице Седов, как и его товарищ, долго не задержался. В отличие от Алексея, Антон сам попросился перевести его из Нижнего в родной город. Работа в нижегородской губчека оказалась не по плечу молодому революционеру. Его мечты о будущем обществе никак не совпадали с безжалостным уничтожением классового врага, выливавшимся в бесконечную кровавую карусель. Выросший в семье верующего врача, Антон не мог понять необходимости этого безграничного насилия, будившего в его товарищах самые низкие качества. Только отступать было поздно. За спиной стояли десять лет подпольной работы и немалый вклад в местные революционные события.
Антона не знали в городской организации РСДРП(б) до октябрьского переворота. Он являлся глубоко законспирированным агентом ЦК в губернской судебной палате и проворачивал дела по подкупу судейских и прокурорских чиновников в интересах руководства партии. Чаще всего дело шло об облегчении участи попавшего в заключение функционера. Иногда – о создании условий для побега. Те судьи, которых подкупал Антон, не догадывались, что он действует по заданию большевиков. У Седова было несколько легенд, которые он использовал в таких делах, и образованная им сеть взяткоимцев полагала, что он просто талантливый молодой аферист, дерущий деньги с родни попавших в заключение политических.
Направленный после переворота в губчека по решению Центра, Седов оказался там человеком чужим и повел дело так, как сам считал нужным, а не так, как заправляли его коллеги. Когда в феврале восемнадцатого года ВЧК получила право применять высшую меру на месте без направления дела в трибунал, Антон активно протестовал против этого. Как юрист он понимал, что это открывает шлюзы для кровавой вакханалии. Через несколько месяцев в руководстве партии увидели, какие плоды пожинает революция. От неправедных расправ стоял стон по всей стране. В ту пору, выведенный из себя бесконечными жалобами, Николай Бухарин добился прав специального уполномоченного ЦК для выправления положения в Чрезвычайной Комиссии. Он остановил сотни скороспелых приговоров, но это не решало вопроса. Беззаконие продолжалось. Только в девятнадцатом году благодаря требованиям многих видных членов Совнаркома было принято постановление, запрещающее ВЧК применять расстрелы без проведения дел через трибунал. Это ввело работу в определенное русло. Но настолько сильно было столкновение двух стихий, что оно продолжало перехлестывать через рамки закона. Проливали кровь обе стороны.
А Антон… Антон наотрез отказывался подписывать кое-как проведенные или просто липовые дознания, что во время гражданской войны стало делом обычным. Он видел, что безграничная власть над людьми быстро превращает многих чекистов в преступников, которые даже не подозревают, что делами своими нарушают главные человеческие нормы. На глазах Антона многие его товарищи под влиянием этой атмосферы опускались, начинали пьянствовать, проявляли отклонения в психике. Это вызывало в Седове внутренний протест. Но, считая себя обязанным работать в этой организации, он решил бороться с произволом. Его требования к подчиненным собирать доказательства, проводить допросы, документировать свидетельские показания вызывали глухое раздражение. А то, что он был кооптирован в президиум губчека специально приезжавшим представителем ЦК, порождало самые нелепые слухи. Седов чувствовал, что враждебность и подозрительность со стороны других чекистов по отношению к нему быстро нарастают. Поэтому решил по собственной инициативе разрядить ситуацию – написал заявление о переводе в Окоянов и возглавил там уездную ЧК. Однако и здесь дела шли не лучше. В уездных городах, где все друг друга знали, политические отношения зачастую принимали личный характер, и провинциальные чекисты, как правило, не имевшие точного понимания своей роли, частенько использовали неограниченные полномочия для сведения счетов. Поток жалоб в столицу из глубинки был таким мощным, что в мае девятнадцатого года уездные ЧК были упразднены, а на их месте приказом Дзержинского основаны политические бюро при уездных начальниках милиции, которые продолжали заниматься своей работой как и прежде. Таким образом, чекисты вроде бы ставились под контроль милиции, но как вскоре показала практика, это мало что дало. Накал борьбы диктовался не приказами Москвы, а реальным положением на месте.
В настоящее время Антон выполнял роль заведующего политическим бюро при начальнике окояновской милиции. А в связи с тем, что начальник милиции был еще ранней весной убит при подавлении бунта в Маресеве, Седов исполнял и его должность.
Еще одной причиной, в которой он не хотел признаваться даже самому себе, был неудачный роман с Ксенией Бергер, дочкой арзамасского городского архитектора.
- Ломаный грош - Ольга Ларионова - Научная Фантастика
- СВО. Клаузевиц и пустота. Политологический анализ операции и боевых действий - Михаил Головлев - Публицистика
- Вертел я ваши кланы! Том 2 - Андрей Розальев - Боевая фантастика / Периодические издания
- Золотые стихи Пифагора, объясненные и впервые переведенные в эвмолпических французских стихах, предваряемые рассуждением о сущности и форме поэзии у главных народов земли - Антуан д'Оливе - Эзотерика
- Мужчина и женщина. Тело, мода, культура. СССР - оттепель - Наталия Лебина - Прочая документальная литература