Западня - Александр Воинов
- Дата:02.11.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Исторический детектив
- Название: Западня
- Автор: Александр Воинов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В общем, завтра нам будет известен день помолвки. А пока… — он взглянул на часы, — пока торговля окончена. Лавочка закрывается…
— Вы сейчас к Короткову?
— Да. Закрою лавку и отправлюсь.
— Но как же вы ему все объясните? Откуда вы о нем узнали?..
— Ну, уж что-нибудь соображу. Скажу, например, что подпольный обком направил, а ведь это понятие растяжимое. Всех никто не знает, можно назвать любую вымышленную фамилию.
Тоня попрощалась и вышла на улицу, а Федор Михайлович остался. Ему надо было хоть немного побыть одному. Он волновался, понимая, что идет на серьезный риск.
Но иного выхода не было.
Как все-таки приятно неторопливо брести по весенней улице, разглядывать прохожих, останавливаться около афишных тумб! Она заслужила несколько часов покоя. Зайти, что ли, в кино? Тоне давно хотелось посмотреть последний боевик — «Розы в Тирасполе», но все как-то времени не хватало.
Итак, значит, скоро помолвка Зины. Как странно! Думала ли когда-нибудь сама Зина, что так сложится ее судьба? Жена фашиста!..
А что с Леоном?.. Он весь сосредоточен на мысли любыми средствами выкрутиться и дотянуть до конца войны. Любыми средствами — вот в чем таится опасность! Уже сейчас ясно, что он оказал Фолькенецу какую-то серьезную услугу. Но какую? И что они делали вдвоем там, на Хаджибеевском лимане?..
Егоров?! Бродит, дурень, сейчас где-то в одиночестве. О чем, интересно, думает? Пошататься бы сейчас вместе с ним по Приморскому бульвару. Вот бы взбесился Леон, если бы увидел их вместе!
Да, не тот он теперь, Леон, совсем не тот, каким она увидела его впервые! Что-то в нем словно надломилось. Тайное оружие?.. Существует ли оно или это последняя надежда, как молитва о спасении?
О чем бы ни пыталась думать Тоня, мысли ее невольно обращались к одному: что ожидает ее завтра? Так много нитей натянуто до отказа, но ни одна не должна оборваться раньше времени, потому что тогда — полный крах!..
Почему так нервозен был Штуммер при их последней встрече? Почему глядел куда-то в угол, когда она рассказывала ему о Люстдорфе? Лишь когда она упомянула о своем предложении помочь Короткову, скользнул по ее лицу отсутствующим взглядом. Казалось, все это его уже вовсе не интересует. «Если бы вы знали, сколько у меня забот, фрейлейн Тоня! — удрученно сказал он, не особенно внимательно выслушав ее. — Мне надоела эта игра. Ее пора кончать». И быстро отпустил ее, заверив, что подумает над ее сообщением, а если потребуется, вызовет вновь. Он не произнес, в общем-то, ни одного существенного или опрометчивого слова, но, прощаясь с ним, Тоня ощутила чувство острой тревоги…
Внешне город был спокоен. Румынки в ярких весенних пальто гуляли по Пушкинской. Вот из-за угла появился красивый румынский офицер и подчеркнуто небрежно откозырял, очевидно, младшему по чину немцу, потом озорно подмигнул совсем молоденькой девушке и быстро перешел через дорогу.
Со стороны вокзала приближались машины. В грузовиках под туго натянутым брезентом покачивались какие-то ящики, трактор тащил за собою подбитый танк с уныло уткнувшимся в броню орудием, один за другим шли санитарные фургоны. В них раненые. Не доезжая гостиницы «Бристоль», головной грузовик свернул направо, к порту. Обычная жизнь военного города. И все же в ней уже отчетливо прорисовывались признаки отступления. Война отодвигалась на запад.
Тоня решила не ходить в кино. Нет, лучше пойти домой, пораньше лечь спать. Завтра нелегкий день, ох, какой нелегкий!
Едва она поднялась на ступеньку крыльца, как дверь подъезда распахнулась, и она оказалась лицом к лицу с Петреску.
— О! А я уже решил, что ты опять где-нибудь заночевала, — насмешливо подчеркнул слово «опять». — Боже мой! Никогда не думал, что ты будешь доставлять мне столько хлопот!
— Я? — удивилась Тоня. — Чем же?
— Самим фактом своего существования. Я нашел тебе работу.
— Спасибо, Леон. Но если это было так сложно…
Они вошли в кухню. Леон сразу же подставил чайник под кран, а Тоня занялась керогазом. Привычка — великое дело! Какие-то бытовые мелочи их уже словно объединяли.
— Ты пошла бы работать секретарем начальника судоремонтного завода? — спросил Леон. — Ему необходима секретарша, хорошо говорящая по-немецки.
— А что, говорящие по-румынски в Одессе уже не требуются?
Он грохнул чайником о край чугунной раковины с такой злостью, словно хотел его расплющить.
— Почему тебе всегда хочется сказать мне что-нибудь неприятное? В чем дело?
— Леон, у меня кончились спички. Одолжи зажигалку.
— Кто же от зажигалки может зажечь фитиль! Найди клочок бумаги!
Наконец они справились с нещадно коптящим керогазом, и Тоня водрузила на него чайник.
Леон ожесточенно тер щеткой руки, отмывая керосин, и с тщательностью хирурга стал вытирать полотенцем каждый палец в отдельности.
— Ну ладно, Леон, не сердись, — примирительно промолвила Тоня. — Пойдем в комнату.
Он пошел за ней, устало присел на диван, подмяв под локоть плюшевую подушку.
— Знаешь, кажется, только у тебя я и отдыхаю, будто вся тишина мира, весь его покой сосредоточились в твоей комнате.
Он наблюдал, как она расставляла на столе посуду.
— Я вспоминаю свой разговор с Савицким, — сказал он словно бы мечтательно, но Тоня почувствовала, что начинается нечто важное. — Тогда я говорил ему все, что взбредет в голову, — о десанте, о том о сем… И лишь только теперь я действительно знаю, где русским надо высадить десант. — Он помолчал, словно испытывая Тонину выдержку, и продолжил: — Если бы я мог передать эти сведения Савицкому, я сделал бы это, Тоня…
Одно блюдечко упало на пол, чашка мелко дрожала в узких Тониных пальцах…
Леон снова умолк. Тоня чувствовала спиной его напряженный взгляд и думала: главное сейчас — не обернуться.
— Да… — продолжал Леон. — Я бы передал Савицкому, что самое подходящее место — район Хаджибеевского лимана… Там строится аэродром, но он ложный, понимаешь, ложный… Я сказал бы, что нужно торопиться, пока он еще не заминирован…
— Зачем ты мне все это говоришь? — как могла спокойно спросила Тоня. — Я не хочу и не должна этого знать. Я же тебя не раз просила…
— Я это говорю не тебе, а себе, милая. Иногда мне кажется, что я сделал непоправимую глупость, когда бежал… Может быть, в Сибири мне было бы легче…
Она вышла на кухню, чтобы взглянуть на чайник, стукнула крышкой, но тут же бесшумно приблизилась к двери и приложила глаз к узкой щели между дверью и притолокой.
Его лицо! Там, в уже полузабытой деревне, в маленькой хатке недалеко от разведотдела, она видела эти лихорадочно блестевшие глаза, приоткрытый рот, пальцы, судорожно вцепившиеся в колени, — на пределе душевных сил.
В одно мгновение, словно перерубленное мечом, рухнуло все доброе. Время сомкнулось. Она вновь почувствовала себя входящей с санитарной сумкой к незнакомому, враждебному человеку, каждое слово и каждое движение которого таит в себе глухую опасность.
— Ты хочешь кофе или чай?
— Кофе, и покрепче, пожалуйста! — отозвался он.
Когда Тоня, помедлив, в надежде справиться с волнением, вышла из кухни, осторожно неся дымящийся кофейник, он вскочил с дивана, по-домашнему расстегнул китель.
— Ты очаровательная хозяйка!
— Не слишком ли часто ты это повторяешь, Леон?
— Всякий раз, когда убеждаюсь в этом.
Они сидели за столом, как добрые друзья, и вдруг он сказал:
— Да, между прочим, мы с тобой приглашены на помолвку.
— К кому это? — Она удивленно вскинула брови.
— К Фолькенецу! Он все-таки решил жениться на Тюллер. Его скоро переводят в Берлин. И представь, какая удача: у Зинаиды нашелся отец, которого она считала погибшим! Жили в одном городе и ни разу не встретились. Шутки войны.
Тоня пододвинула к нему печенье.
— Действительно, чудеса! — воскликнула она. — И когда же? Я должна успеть привести себя в порядок!
— Послезавтра помолвка. Все поедут на дачу отца Зинаиды, куда-то в Люстдорф. Фолькенец познакомится с господином Тюллером. — Он «фольксдойч», и, говорят, почтенный человек, хотя и без особого состояния.
— Ну, и как мы условимся? Ты за мной заедешь?
— Да. Жди меня около двух дня, — сказал Леон и вдруг заторопился. — Я совсем забыл о цветах! Их надо заказать заранее…
Глава четырнадцатая
Ровно в девять она влетела в еще пустую лавку. Дверной висячий звонок так истошно задребезжал, словно возмутился бесцеремонностью раннего посетителя.
Растрепанная борода Федора Михайловича высунулась из подсобки.
— Ты что, очумела?!
Не в силах отдышаться, она прижала руки к груди.
— Вы у него уже были?
— Заходи, поговорим! — Он распахнул дверь в кладовку, и Тоня увидела Егорова, который, сидя на перевернутом ящике, аппетитно уплетал колбасу, толсто нарезанную на газете.
- Западня - Сьюзен Льюис - love
- Смертельная западня - Роберт Стайн - Ужасы и Мистика
- Памятник эриставов - автор неизвестен - История
- Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 8 - Роберт Альберт Блох - Мистика / Прочее / Периодические издания / Ужасы и Мистика
- Товарищ фюрер. Книга 1. Триумф блицкрига - Герман Романов - Альтернативная история