Ф. М. - Борис Акунин
- Дата:13.11.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Исторический детектив
- Название: Ф. М.
- Автор: Борис Акунин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для начала вот вам история, которая приключилась десять лет назад, в самый разгар бандитской эпохи. Был и у меня свой бандит, звали его Шикой. «Специалист по решению вопросов» – так это называлось. Я платил Шике процент от прибылей, ну, а он… решал вопросы. Не буду рассказывать, какие именно, чтобы не отвлекаться. Нет, в самом деле, пропускаю детали исключительно ради экономии времени, мне бояться нечего. Не то чтобы я был кристально чист перед законом (среди нас, золотоискателей 90-х, чистых нет) – просто я же из правящей партии, никто в моем прошлом копаться не станет. Всякое, конечно, бывало, но мои давние шалости гораздо менее интересны, чем то, что я вам сейчас расскажу.
В общем, произошел у меня с Шикой конфликт на почве взаимонепонимания. Я полагал, что он на меня работает и получает гонорар за услуги, а он, оказывается, воображал, будто это я на него работаю и плачу ему дань. На этой почве и повздорили. И Шика прямо у меня в доме, за обеденным столом, стал угрожать. Плюнул в бокал с вином, вылил на скатерть. Он обожал эффекты и выражался витиевато. Я, говорит, тебя уничтожу, в ноль выведу. Исчезнешь без следа, будто тебя и не было. Жди. И вышел, хлопнув дверью.
Признаться, я здорово перетрусил – репутация у моего «бизнес-партнера» и его команды была серьезная. Немедленно отправил Олежку с Игорем на дачу к институтскому товарищу, с которым двадцать лет не общался. Сам дунул в Шереметьево – и в Чехию. Оттуда, чтоб замести следы, на машине в Венецию, арендовал яхту, уплыл на греческие острова.
Звоню Игорю с Родоса. Как, мол, дела. А Игорь: возвращайтесь, всё нормально.
Пропал Шика. Бесследно. Сам в ноль вывелся. Куда исчез, почему – до сих пор загадка{26}. А команда Шикина разбрелась кто куда.
Ну я, как говорится, перекрестился, подумал, повезло. Стал дальше жить. Ни о какой Силе тогда еще не думал.
Но только случаи вроде этого стали повторяться. И тут уж надо было совсем глухим идиотом быть, чтоб не задуматься.
Например, такой сюжет. В 98-м это было, во время дефолта. Я как раз перед 17 августа операцию по конвертации провел. Крупную сумму в рублях на доллары поменял, по курсу 1 к 6. А тут бац – и уже по 1 к 18 не поменяешь. Партнер, который у меня рубли взял, ужасно обиделся. А человек был непростой, замминистра. Тогда большие чиновники запросто совмещали госслужбу с бизнесом, то есть наоборот: бизнес с госслужбой. Сейчас, конечно, тоже, но все-таки не так внаглую. И стал замминистра требовать свои доллары обратно. Я не отдаю – с какой радости? Начал он меня гнобить, не по-детски: налоговые проверки, «маски-шоу» – это когда ОМОН в офис врывается, сотрудников кладет лицом на пол и переворачивает всё вверх дном. Ну и всякие прочие удовольствия. До того, сволочь, дошел – уголовное дело инициировал по одному эпизодику, к которому, кстати, сам имел непосредственное отношение. Я звоню ему, говорю: что ж ты, гад, делаешь? Ведь ты в Бога веришь, по святым местам таскаешься, покарает тебя Господь за такой беспредел. Бабки верни, говорит, тогда дело закроют. У меня в ту пору мандата депутатского не было. Прямо с очередного допроса надели наручники, и в Матросскую Тишину. Три дня отсидел – вдруг выпускают. Оказывается, врага моего Бог покарал. Самым недвусмысленным образом{27}. Замминистра этот в самом деле ужасно богомольный был. Днем взяток нахапает, назлоупотребляется служебным положением по самое никуда, а вечером молится, коленки перед распятием протирает. Распятие у него было особенное, с Урала привезли в качестве ценного подарка: малахитовое, а Спаситель вырезан из яшмы. Килограммов двадцать, а то и тридцать весило. И вот, через два дня после моего ареста, пока он молился, оно с верхнего крюка каким-то чудом соскочило, да концом ему прямо по темечку. И наповал. Ничего?
Это я вам самые эффектные случаи рассказываю, а были и другие. Не раз и не два спасал меня мой фри-масонский бог. Только появится серьезный враг, начнет создавать проблемы – тут ему и конец. Некоторые вроде Шики просто исчезли, и всё. Стопроцентная мистика. С другими выходило еще того интересней.
Последний раз чудо случилось совсем недавно, в мае. Во время довыборов по моему одномандатному округу. Может, вспомните – в газетах писали. Соперник опасный у меня только один был. По всем расчетам должен был продуть ему процентов пять-десять.
Девятого, в День победы, плавал он на яхте по Истринскому водохранилищу. Заметьте, один. И вдруг яхта вспыхнула огнем, ни с того ни с сего{28}. Хорошая была яхта, винтажная, из старого английского дерева. Сначала загорелся парус, потом рубка. Мой соперник едва успел в воду сигануть. Утонуть не утонул, в нагруднике был, но ведь начало мая, вода восемь градусов. Пока его выловили, минут тридцать прошло. Застудил себе все к чертовой матери, не до выборов стало. До сих пор в инвалидной коляске передвигается, весь скрюченный. А я уж и не шибко удивился. Знал: выручит меня фри-масонская Сила. Не путайся под ногами у вольного каменщика.
Ну как вам мой рассказ?
– Чувствуется, что не в первый раз исполняете, – не без сарказма ответил Фандорин, пока еще не решив, как отнестись к странной истории.
Понятно было, что Сивуха интересничает. Но что тут правда, а что фантазии? Кстати говоря, про кандидата, едва не утонувшего во время катания на яхте, в новостях, действительно, что-то было. Во всяком случае, на сумасшедшего Аркадий Сергеевич никак не походил.
Депутат рассмеялся.
– Неужели мне не удалось вас заинтриговать?
– Удалось, – признал Николас. – История занятная, и про вольного каменщика красиво излагаете. Однако прежде чем я соглашусь с вами работать, объясните, зачем вам рукопись Достоевского? Почему вы готовы потратить на этот поиск столько времени, сил и денег? Неужели ваши инвестиционные портфели приносят мало барышей?
– Ну, во-первых, на перепродаже рукописи можно неплохо заработать, а денег, как известно, много не бывает. Упускать шанс получить верную прибыль или, как теперь говорят, наварить бабулек, для бизнесмена – тяжкий грех. Но когда ко мне обратился Морозов, я подумал не о деньгах. Понимаете, для меня это шанс вырваться из толпы нуворишей, имя которым легион, и, наконец, стать Личностью, то есть обрести настоящую свободу. Миллионы можно потерять, эту цацку, – он небрежно показал на депутатский значок, – тем более. Но если ты – Личность, ты практически непотопляем. Всякий скоробогатей, достигнув определенного уровня, ищет себе палочку-выручалочку, которая выделит его из массы и сделает особенным. Кто футбольный клуб покупает, кто яйца Фаберже, кто картины Малевича. А Достоевский – инвестиция понадежней. Аркадий Сивуха возвращает отечеству и мировой культуре неизвестное произведение классика. Это же мировая сенсация! Смешное имя «Сивуха» будет накрепко привязано к великому имени «Достоевский». Я превращусь в того самого Сивуху, который. Понимаете? Мне очень нужно добыть эту рукопись. Я ее законный владелец. Прежде чем Морозов надумал обратиться ко мне, он побывал у коллекционера автографов и, как выясняется, еще у кого-то, оставил им по куску текста. Но юридический договор подписал со мной. Вот, можете удостовериться.
Фандорин посмотрел. Удостоверился.
Договор между Ф. Б. Морозовым (далее именуемым «Продавец») и А. С. Сивухой (далее именуемым «Покупатель») был составлен честь по чести. Рукопись Ф. М. Достоевского с подтверждающей документацией (далее именуемая «Материалы») передавалась покупателю за вознаграждение в размере 100000 евро, из которых 30 % выплачивались сразу по подписании, а остальное по передаче материалов в комплекте.
– Как видите, подписан четыре дня назад, то есть за сутки до того, как произошел форс-мажор в виде черепно-мозговой травмы, – со вздохом сказал вольный каменщик. – А «мерседес» я ему еще раньше отдал – на обкатку.
Вопрос у Фандорина возник только один:
– А что такое «подтверждающая документация»?
– Сейчас покажу. Но сначала небольшое вступление. Про Стелловского вы, конечно, знаете. Это издатель, который воспользовался тяжелым положением Федора Михайловича и впарил ему кабальный договор, – тоном заправского лектора сказал депутат.
Даже называет Достоевского по имени-отчеству, как вся достоевсковедческая братия, отметил Ника.
– Про этого деятеля Федор Михайлович позднее писал: «Стелловский беспокоит меня до мучения, даже вижу во сне», – продолжил Сивуха, доставая из портфеля какие-то бумажки. – Вот ксерокопия письма, в котором Федор Михайлович сам описывает эту историю. Прочтите – с того места, где отчеркнуто красным фломастером.
Ника взял лист, исписанный знакомым ровным почерком.
«Стелловскiй купилъ у меня сочиненiя лѣтомъ 65 года слѣдующимъ образомъ: я быль въ обстоятельствахъ ужасныхъ. По смерти брата въ 64 году я взялъ многiе изъ его долговъ на себя и 10 ООО руб. собственныхъ денегъ (доставшихся мнѣ отъ тетки) употребилъ на продолженiе изданiя «Эпохи», братняго журнала, въ пользу его семейства, не имѣя въ этомъ журналѣ ни малѣйшей доли и даже не имѣя права поставить на оберткѣ мое имя какъ редактора. Но журналъ лопнулъ, пришлось оставить. Затѣмъ я продолжалъ платить долги брата и журнальное чемъ могъ. Много я надавалъ векселей, между прочимъ (сейчасъ послѣ смерти брата) одному Демису. Этотъ Демисъ пришелъ ко мнѣ и умолялъ переписать векселя брата на мое имя (Демисъ доставлялъ брату бумагу) и давалъ честное слово, что онъ будетъ ждать сколько угодно. Я переписалъ. Лѣтомъ 65 года меня начинаютъ преследовать по векселямъ Демиса и еще какимъ-то (не помню). Съ другой стороны служащiй въ типографы (тогда у Праца) Гавриловъ предъявилъ тоже свой вексель въ 1000 руб., который я ему выдалъ, нуждаясь въ деньгахъ по продолженiю чужаго журнала. И вотъ хоть и не могу доказать юридически, но знаю навѣрно, что вся эта продѣлка внезапнаго требованiя денегъ (особенно по векселямъ Демиса) возбуждена была Стелловскимъ: онъ и Гаврилова тоже направилъ тогда. И вотъ въ то же самое время онъ вдругъ присылаетъ съ предложенiемъ: не продамъ-ли я ему сочиненiя за три тысячи, съ написанiемъ особаго романа и проч. и проч., – то есть на самыхъ унизительныхъ и невозможныхъ условiяхъ. Подождать бы такъ я бы взялъ съ книгопродавцевъ за право изданiя по крайней мѣрѣ вдвое, а еслибъ подождать годъ, то конечно втрое, ибо черезъ годъ одно «Преступленiе и Наказанiе» продано было вторымъ изданiемъ за 7000 долгу (все по журналу, Базунову, Працу и одному бумажному поставщику). Такимъ образомъ я на братнинъ журналъ и на его долги истратилъ 22 или 24 тысячи, т. е. уплатилъ своими силами и теперь еще на мнѣ долгу тысячь до пяти.
- Мой сын БГ - Людмила Гребенщикова - Биографии и Мемуары
- Метафизика Достоевского - Константин Исупов - Языкознание
- Музей - Виорель Ломов - Социально-психологическая
- Синяя герань - Агата Кристи - Классический детектив
- Полный форс-мажор - Владислав Вишневский - Детектив