Банкир на мушке - Николай Якушев
- Дата:19.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Криминальный детектив
- Название: Банкир на мушке
- Автор: Николай Якушев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Банкир на мушке" от Николая Якушева
📚 "Банкир на мушке" - захватывающий криминальный детектив, который расскажет вам историю о банкире, оказавшемся в центре таинственного преступления. Главный герой, банкир Александр, сталкивается с серией загадочных убийств, которые кажутся связанными с его прошлым. Он вынужден разгадать сложные головоломки и раскрывать тайны, чтобы выйти победителем из этой смертельной игры.
🔍 В аудиокниге "Банкир на мушке" Николай Якушев создал увлекательный сюжет, полный неожиданных поворотов и захватывающих сцен. Слушая этот роман, вы окунетесь в мир интриги и опасности, где каждый шаг может стать решающим.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Мы собрали лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе. Погрузитесь в мир слова вместе с нами!
Об авторе
Николай Якушев - талантливый российский писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Он умеет создавать увлекательные истории, которые заставляют задуматься и держат в напряжении до последней страницы. Якушев - настоящий мастер слова, способный погрузить вас в мир своих произведений и не отпустить до финала.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Банкира на мушке" и познакомиться с работами Николая Якушева на сайте knigi-online.info!
🔗 Погрузиться в мир криминальных детективов можно в категории "Криминальный детектив".
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Петр Константинович Карину, конечно, не узнал, во время их первой встречи она была просто гадким утенком, сколько таких прошло через его руки! Он даже удивился, когда однажды Карина напомнила ему об этом.
Он и сам с тех пор здорово изменился – погрузнел, постарел, на лбу появились залысины, а в голосе отчетливые равнодушные интонации. К тому же он оказался довольно заурядным собеседником и, кроме работы, ничем, кажется, не интересовался, за исключением похабных анекдотов и выпивки. Пил он, конечно, не так крепко, как Можаев, но от рюмки редко отказывался. Впрочем, это считалось абсолютно естественным – хирурги во все времена пили водку и трахали женщин. Было в этом обычае что-то гусарское, – отложив в сторону окровавленную сталь, расслабиться на веселой пирушке.
В общем, все оказалось почти обыденным. Обожание, какое испытывала Карина к этому казавшемуся когда-то необыкновенным мужчине, развеялось очень быстро. Вскоре после того, как они впервые сошлись с ним. Это случилось во время ночного дежурства, выдавшегося на редкость спокойным и поэтому казавшегося бесконечно долгим. Сначала они просто болтали в полутьме пустой ординаторской, а потом Петр Константинович предложил ей от скуки тяпнуть по стопочке спирта. Все остальное получилось само собой – они занялись любовью на старом продавленном диване, который был свидетелем, наверное, сотен таких безобразий. Все было второпях и не принесло Карине особого удовлетворения, зато она лишилась еще одной иллюзии, приобретя взамен очередную частицу того, что зовется жизненным опытом.
Об их связи наутро знали уже все – больница не то место, где можно что-то утаить. Карине было наплевать, что о ней судачат. Гораздо хуже было то, что с каждым днем она убеждалась – Тупицын ничего для нее не значит, и то, что происходит между ними, глупо и бессмысленно. Однако порвать с любовником она не спешила – то ли из-за упрямства, то ли из-за жалости. Петр Константинович был, разумеется, женат, но супружеской жизни у него в полном смысле этого слова не было – жена его постоянно болела (было у нее какое-то чисто женское неблагополучие) и дважды в году лежала в стационаре. В общем, ничего хорошего.
Воспоминания Карины были прерваны, когда автобус внезапно и резко затормозил и пассажиры повалились друг на друга, соприкасаясь горячими потными телами и ругаясь на чем свет стоит. К счастью, дверцы открылись, и человеческая масса частично рассосалась на очередной остановке.
Правда, взамен вошли новые пассажиры. Ощущая горячее дыхание над ухом и бесконечные тычки в бок, Карина с завистью посмотрела на тех, кто сидел на заднем сиденье. Они все-таки располагали некоторым комфортом, могли расслабиться и даже поговорить.
Невольно Карина прислушалась к назойливому стрекочущему голоску женщины в безвкусном платье, из-под которого выглядывала скрученная бретелька лифчика. Бретелька была розовой, а кожа на полуоткрытом плече женщины бледной, с россыпью бурых пигментных пятнышек – сочетание, которое вызвало у Карины острый приступ брезгливости. Вдобавок на голове у этой женщины был какой-то невообразимый перманент, делавший ее невыразительную внешность совсем уж отталкивающей.
Но эта дама, кажется, считала свой экстерьер абсолютно естественным и вела себя раскованно, почти в полный голос беседуя с соседкой по сиденью. То, что она говорила, заинтересовало Карину. Глядя в окно, она слушала не отрываясь, потому что сразу сообразила, о чем идет речь.
– …Так вот, ты представляешь, какой ужас? Утром прибегает Катька, вся в слезах, лица на ней нет – говорит, мама, я боюсь там оставаться! Вдруг нас тоже убьют? Они с мужем живут как раз напротив – в такой же пятиэтажке…
Соседка, дебелая, с высокой прической, глаза навыкате, перебила с живейшим интересом:
– Она что же, в обычном доме жила, любовница-то?
– Ага! В квартире на первом этаже. Говорят, у нее на площадке только ее квартира и была, остальное там под магазин передали. Очень удобно – принимай кого хочешь, никто тебе и слова не скажет…
– А как его… Ну, который к ней ездил?
– Да Шапошников же! Да знаешь ты его! Он до девяностого года на электромеханическом инженеришкой работал. Потом, когда сокращение пошло, пристроился водкой торговать, с криминалом связался… Потом куда-то пропал, а уж пять лет как он банкир – на Гагарина дом с колоннами видела? «Триггер-банк» называется – вот он им и заправляет…
– Так этот самый?! Депутат который?!
– Он! Они теперь все в депутаты подались, чтобы, значит, полная неприкосновенность… Вот он к этой девке и ездил. Причем жена у него, говорят, неплохая, но вот потянуло кота, как говорится… Ну та, покойница, вообще красавица была, просто вот бери и на обложку! Губа у этих депутатов не дура!
– Так что – всех и перестреляли?
– Ты слушай! Он к ней приехал часов в десять на «Мерседесе» и заночевал. А водитель его, охранник, все это время в машине торчал, а куда денешься? Часа в три ночи вдруг подъезжает еще одна тачка, из нее выходят четверо – и в этот самый подъезд. Охранник-то забеспокоился – и за ними. И тут как пошла стрельба! Водителя наповал, девку, говорят, всю изрешетили, а Шапошникова в живот из ружья. Может, и его бы прикончили, да, говорят, он не спал вовсе, тоже успел выстрелить. Спугнул их.
– И чего же дальше?
– А чего? Сделали они свое дело, сели в машину – и поминай как звали! Соседи, которые проснулись, милицию вызвали, «Скорую»… Тут же эти понаехали – крутые на «Мерседесах», откуда уж узнали? Должно быть, Шапошников еще в чувстве был – сам позвонил. У них теперь ведь в каждом кармане по телефону…
– И как он – живой?
– А кто знает? Увозили – вроде еще живой был. Но кто видел, говорят – ужас необыкновенный! Квартира в крови вся! На лестнице кровь, и даже возле дома лужа… Просто мясорубка, представляешь? Следователь будто объяснил, что эти из обрезов стреляли картечью, как на крупного зверя, с особой жестокостью!
– Да-а, жизнь! Живешь и не знаешь, доживешь ли до завтра!
– Не говори! Страшно жить, страшно!
Голова в завитках немыслимого перманента повернулась лицом в сторону Карины, и выцветшие глаза пристально уставились на девушку, словно призывая ее тут же подтвердить тезис об ужасе жизни.
Карина с досадой обнаружила, что давно и с интересом пялится на незнакомую словоохотливую тетку, и тотчас скромно отвела взгляд.
Вот, значит, как – уже весь город знает об этой истории! Знают даже, что говорил следователь. И ничего удивительного – Плужск не то место, где можно что-то сохранить в тайне.
Вот и о ее связи с ведущим хирургом узнал весь город. Все коллеги, все старухи на базаре, и, разумеется, жена Тупицына тоже узнала. Карина была не склонна придавать этому особое значение, но однажды ее вызвала в свой кабинет старшая медсестра отделения Надежда Николаевна.
Если Карина кого и побаивалась в своей жизни, так это именно Надежду Николаевну, худощавую подтянутую женщину с пронзительным взглядом и тихим беспощадным голосом. Этим голосом она могла довести до слез любую медсестру, любую санитарку. Да и врачам порой от нее доставалось. Хирурги за глаза называли ее железной леди. Надежда Николаевна знала свое дело и свое отделение как пять пальцев и не прощала ни малейшей нерадивости. Невытертая пыль на подоконнике или не приготовленный вовремя дезраствор грозили виновнице таким разносом, после которого многие писали заявление об уходе.
Идеальный порядок и стерильность были ее манией. Именно этого она требовала от каждой новой медсестры с самого первого дня. Она вводила в курс дела каждую из них – Карину, разумеется, в том числе, – лично демонстрируя, как готовить материал для стерилизации, как правильно обрабатывать руки перед операцией, как раскладывать на столике инструменты, как заполнять документацию, как выхаживать больного. Урок был стремительным, но доходчивым – сообразительные схватывали его на лету. Тех же, кто не умел учиться быстро, ждали ежедневные неотвратимые разносы, учиненные негромким зловещим голосом, от которого самые крепкие рыдали в голос.
Некоторые девчонки, набираясь нахальства, пытались на Надежду Николаевну жаловаться, но это кончалось плачевно – начальство неизменно оказывалось на стороне старшей сестры, и бунтовщицы в итоге с позором покидали больницу.
Карина оказалась сообразительной – настолько сообразительной, что хирурги вскоре стали все чаще привлекать ее к участию в операциях. И не за черные брови, разумеется; над окровавленным операционным полем, в лучах белого света, между жизнью и смертью эти добродушные мужики, выпивохи и бабники, напрочь забывали о своем легкомыслии, становились злыми и сосредоточенными, думали только о деле и не прощали ни малейшей ошибки. Карина почти не делала ошибок. Более того, она без особых усилий осваивала и то, чего от нее не требовали. Она многому нахваталась у хирургов, стоя вместе с ними возле операционного стола, именно поэтому сегодняшней ночью Леснов, не колеблясь, взял ее в помощники, и она справилась. Игорь Анатольевич Можаев, добрейший человек, не один раз, сокрушенно покачивая головой, говорил: «Тебе, красавица, в институт надо! Ты тут тогда всех мужиков за пояс заткнешь!» Она отмахивалась – без того в жизни забот по горло. Но слушать такое было приятно.
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Создание, обслуживание и администрирование сетей на 100% - Александр Ватаманюк - Программное обеспечение
- Убийца планеты. Адронный коллайдер - Этьен Кассе - Эзотерика
- В сетях страсти - Линдсей Армстронг - Короткие любовные романы
- Больница Лос-Либертад (СИ) - Парижева Зина Владимировна "bouton_de_rose" - Драматургия