Реквием по братве - Афанасьев Анатолий Владимирович
- Дата:01.10.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Криминальный детектив
- Название: Реквием по братве
- Автор: Афанасьев Анатолий Владимирович
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Почему? — удивился Кныш.
Но бабка стала сразу глухой, как всегда, если не желала продолжать беседу.
Вечером его понесло на деревенские посиделки, с баяном и танцульками, хотя прежде туда ни разу не заглядывал. А дальше получилось как во сне, какие в молодости всем снятся, да не у всех сбываются.
Студентка Тамара на вечерний бал нарядилась в черную короткую юбку, в ажурные чулки и в какую-то сверхмодную рубашку с открытыми плечами. Сидела в стороне от всех, как чужая. Будто ждала кого-то. Кныш к ней сразу подгреб. Постоял рядом, тоже будто посторонний, потом сказал:
— Пошли к реке?
Девушка подняла на него глаза, сиреневые от луны.
— Ты кто?
— Я Володя Кныш. К бабке приехал. Для занятий.
— Почему я должна с тобой идти к реке?
— Там хорошо. Комаров нет. Можно искупаться.
— А ты не чокнутый?
— Нет.
— Это хорошо. А то в этой деревне полно чокнутых. Тебе сколько лет?
— Семнадцать.
— В городе живешь?
— Ага, в Москве.
— Подружка у тебя там есть?
Кныш хотел соврать, но не умел этого делать и лишь впоследствии с трудом научился.
— У меня никогда не было подружки.
— Почему?
— Не знаю. Я же спортсмен.
После этого она поднялась и, обдав его духами, шагнула в темноту. Он догнал ее в конце улицы, раньше не решался, понимал, что они затеяли что-то такое, что лучше никому в деревне не знать. Внизу, на травяном спуске, она первая разделась и, призрачно сияя сумасшедшей наготой, спокойно опустилась в глубину реки. Кныш тоже недолго колебался. Будучи воином, он изначально относился к женщинам только как к добыче.
Он поймал свою белую рыбицу в черном омуте, где со дна, будто из преисподней, били тугие ледяные струи. Вначале у него не получилось то, чего жаждала возбужденная плоть, но он очень старался. Тамара, хохоча, отбивалась, потом затихла и, сплетясь в нежном объятии, они тихо пошли на дно. Ему стало жалко девушку, которая играла с любовью, как со смертью, и через какое-то время он вытянул ее на поверхность. То, что он испытывал, трудно описать словами. Тамара спросила с какой-то поразившей его надеждой:
— Хочешь меня утопить?
Кныш ответил:
— Нет, просто хочу тебя.
Так оно потом и было, но уже на берегу. Двое дикарей, совокупляющиеся в мокрой траве, не ведающие ни стыда, ни насыщения. Они так долго этим занимались, что, когда угомонились, первые утренние светлячки окрасили в голубоватый свет их распростертые тела. Кныш задремал, уткнувшись носом куда-то ей под коленку. Сквозь сон услышал обиженное:
— Зачем надо было врать?
Он удивился.
— В чем я соврал?
— Сказал, что семнадцать лет, и у тебя никогда не было девушки.
— Но это правда.
— Считаешь меня дурой?
— Никем не считаю.
— Ты чокнутый, Кныш.
После этого они начали кататься по траве, хохотать И кусаться, а потом оделись и пошли в деревню, уже ни от кого не таясь. Бабка Полина ждала внука на крылечке. На сей раз не прикидывалась глухой.
— Ты что же, олух, с ведьмой спутался? Чего матери скажу?
— Почему она ведьма, бабушка?
— Ты что, совсем в городе ума лишился? Почему ведьмами бывают? Да судьба такая. У них, у Поспеловых, вся родня ведьмина по женской линии. А мужики все с колунами. Да ты что, Володечка, жить расхотел? Они же теперь тебя…
Кныш не дослушал, хотя ему было очень интересно. Но он засыпал стоя, как лошадь. Когда проснулся в горнице, солнце стояло над образами — значит, подтекло к вечеру. Бабка зачем-то посыпала солью его голый живот.
— Бабушка, ты чего?
— Того, милый, того самого, — ответила со странной торжественностью. — Готовься ко встрече. Уже приходили за тобой.
— Кто приходил?
— А выдь, погляди. На дворе стоят.
Он вышел, посмеиваясь, неся в сердце ровный жар счастья. Знал, не пройдет и часа, как ее увидит, и они начнут свои игры заново. Отметил одну несуразность: совсем не хотелось есть, а ведь не держал во рту ни крошки со вчерашнего вечера.
Посреди двора топтался хмурый мужик, действительно, с колуном в руке, похожий на оживший древесный сруб. У поленницы маячил второй такой же, тоже с колуном, но еще вдобавок почему-то в черной шляпе.
— Здравствуйте, — поклонился Кныш. — Слушаю вас.
— Чего слушать, — ответил мужик таким тоном, будто ему давным-давно надоела вся житейская канитель. — Спортил девку, придется платить.
— Не понял?
— Чего понимать? Одно из двух. Либо мы тебя порубим к чертовой матери, либо гони откупного. Кому она теперь, порченая, нужна?
От поленницы донеслось, как из леса:
— Говнюки приезжают, а мы тута расхлебывай. Дай ему в рыло, Матюха, и пошли. Магазин закроют.
— Не закроют, — отозвался Матюха. — Зинка товар разгружает, — и уже Кнышу: — Ну чего, гаденыш, жить будешь или помирать решил?
Деревенских обычаев Кныш не знал, да и вряд ли это был какой-то деревенский обычай. Но что нагрянула какая-то родня Тамары, он уразумел, поэтому ответил с предельной любезностью:
— Зачем же убивать, люди добрые? Назовите сумму денег. Смогу — отдам.
— А скоко у тебя есть?
— Сто рублей. Из них еще бабке надо отдать за постой.
— Ты что, парень, придуряешься? За сто рублей таку девку взять? Это, может, у вас в городе…
— Дай ему в харю! — посоветовали от поленницы. Кны-шу было любопытно, почему второй мужик не подходит ближе, ведет беседу издалека, но выяснить не успел. С воплем вылетела на крыльцо бабка Полина.
— Аспиды окаянные, душегубы поспеловские, денег вам надо?! Да ваша Томка сама на каждого вешается, никого не пропускает. Черта вам лысого, а не денег!
— Бабушка, — обиделся Кныш. — Как же вы нехорошо говорите про мою невесту.
— Про невесту?! — ахнула старуха. Мужики тоже засомневались.
— Какая она тебе невеста, — буркнул Матюха. — Недо-рос еще щелкопер.
На том, собственно, разборка закончилась. Мужики ушли, пообещав наведаться попозже, ему велели подготовить деньги, а бедная бабушка Полина, услыша новость про невесту, оглохла на целые сутки.
С Тамарой встретились вечером у реки, как условились, и в эту ночь все было намного лучше, чем в первую. Про своих родичей она посоветовала вообще не думать и денег им не давать ни в коем случае. Все равно пропьют. Да и нет у них на нее никаких прав. Ни у кого нет прав на нее, ни у одного человека. Она свободная душа, и ей никто не указ. Кныш не удержался и спросил, много ли раз до этого, имея свободную душу, она сходилась с другими мужчинами. Тамара воскликнула:
— Ты все-таки совсем еще мальчик, Володенька!
— Почему?
— Настоящий мужчина никогда о таком не спросит. Это не грубый, а глупый вопрос. Ни одна женщина не скажет правды.
— И ты тоже?
— Нет, я скажу. У меня были мужчины. Но это не имеет никакого значения для тебя.
— Немножко имеет, — возразил Кныш.
— Нет, Володечка, не имеет. Женщина, такая, как я, с каждой встречей рождается заново. Можешь считать, ты у меня первый. Это и будет правда.
— А почему говорят, что ты ведьма?
— Бабуля просветила? Что ж, я и есть ведьма. Это не страшно, Володечка. Страшнее, когда святенькая. Святень-кая измучает до смерти, потом даст полакомиться разочек, а после потребует плату непомерную, замуж за тебя пойдет, присосется ротиком к сердцу и высосет до донышка. Погляди на мужиков, которые со святенькими живут. Они же как тени. С ведьмой веселее, Володечка. С ней нет проблем.
— Чем же плохо, если замуж?
Они сидели среди мхов, как два леших, но в одежде — на нем рубашка и полотняные джинсы, на ней что-то невесомое, вроде темной пены.
— Замуж, Володечка, не плохо, а скучно. К тому же у всего свой срок, у замужества тем более. Мой срок еще далеко впереди. Годиков через десять.
— Шутишь?
— Нет. Ведьмы не стареют и никуда не спешат. Но если придется нарожать ведьмачков, если их мало в мире, то я сделаю осознанный выбор.
— Как это?
— Лучше не спрашивай, Володечка…
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Ласточка - Наталия Терентьева - Русская современная проза
- Мой палач. Реквием (СИ) - Екатерина Ромеро - Современные любовные романы
- Долгая дорога домой - Александр Афанасьев - Боевик
- Тайны русской водки. Эпоха Иосифа Сталина - Александр Никишин - История