Судьбы, как есть - Владимир Кочергин
- Дата:08.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Криминальный детектив
- Название: Судьбы, как есть
- Автор: Владимир Кочергин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да кто дал право, человека, совершившего такое злодеяние, насилие, издевательство, грабеж, поджог, и все это нагло в центре Москвы, напротив здания Управления делами президента у метро «Маяковская» содержать в камере с мелкими воришками, хулиганами. И постоянно только и слышал в течение года Артем одно и то же. Он рецидивист, боксер и т. д. Да что за хрень? Да кто он такой, этот ублюдок, кто дал право насиловать и убивать. Гастарбайтеры распустились до полного беспредела. Артем, как только об этом начинал думать, то комок всегда подкатывал к горлу. Было обидно за всю нашу гнилую систему МВД, прокуратуру и все гуманное судопроизводство. Но надо бороться. Надо идти хоть как-то, но вперед. Обидно за державу, понятно, но только есть все-таки «профи», и поэтому теплится надежда, что есть и люди, которые помогут. Последнее время такие стали появляться все чаще. Быть может, есть связь с душами усопших, и они начали помогать? Артем видел постоянное безразличие к смертям очень многих, особенно тех, кто вникает в эту трагедию, они так и не узнают всей тяжести, которая легла на плечи горем убитого полковника, той же системы МВД. Скоро милиция станет полицией, а зачем? Надо не названия менять, а принципы работы, кадры и обеспечение. Поменять, чтобы убрать слово менты?
Глава 13
Размышления. Дача.
Артем шел до метро «Маяковская» и не видел прохожих, он не напрягался от мимо проходящих впритык машин. Он думал и думал, что так и не знает точно, что все-таки происходило в квартире с двенадцати ночи и до шести часов утра? Как поднялся Тьерри на четвертый этаж, разбудил ли он перед этим Ольгу, как вела себя Лиза, которая, как выясняется, легла спать вместе с мамой на месте папы. Значит Тьерри лежал в гостиной на диване и, видимо, смотрел телевизор. Многое мог прояснить Мормурадов, если он завтра даст Старикову явку с повинной.
Не исключено, что он будет валить на Гарисова. Артем понимал, что его действия очень малы для того, чтобы сдвинуть все так, как надо, а надо, чтобы было все по полочкам, кто, где и когда творил беспредел. Артема «напрягал» бывший следователь Ковердов, который так и не сказал ничего про экспертизу, проведенную с посудой, из которой пили коньяк убийцы. Оля боролась с Мормурадовым, с Гарисовым, когда те вырывали у нее нож. Не могла Оля не оказать сопротивления, наверняка она царапалась, и под ногтями должны остаться частицы кожи. Темнит Ковердов, что ничего не обнаружено. Как бы хотелось Артему добраться до заключений всех экспертиз, тех, что в деле, и тех, которых нет пока в деле, а то, что в деле много чего нет, то и не надо напрягаться, особенно после того, как дело было передано в отдел по особо важным делам следователю Следственного комитета при прокуроре г. Москвы Хмелюку. Ковердов, видимо, изъял из дела то, что не было доработано, например, не оказалось двух рапортов от Щукина на международное поручение, не оказалось последнего допроса Гарисова, которое провела в Джизаке в декабре прокуратура Узбекистана. Хоть там и продолжал Гарисов прикидываться овечкой и как бы был на побегушках у крутого Мормурадова, но через этот допрос много можно было узнать о помощниках Турдыеве и Ашотове. Видимо, Ковердов умышленно недодал следователю Хмелюку результаты допроса Гарисова. Полгода прошло, а повторных вызовов на допрос Турдыева и Ашотова никто так и не делал. Зачем это было надо Левкову и Ковердову, главным вершителям хода расследования, кто надоумил этих людей прекратить «копать», искать факты на Гарисова, Турдыева и Ашотова?
Ашотов — человек в возрасте 59 лет, четырежды судимый, отказался практически от дачи честного объяснения, либо показаний, заявив, что ни Гарисова, ни Мормурадова он не знает и знать не желает. Однако и тот, и другой, называя его дядей Жорой, не скрывают знакомства с ним, а Мормурадов сразу сказал, что паспорт ему дал дядя Жора.
Несостыковок столько, что простому обывателю, прочитавшему объяснительные, будет понятно, что надо проверять и повторять допросы.
«Прошел год, сколько потеряно времени», — сокрушался Артем. Он ругал себя за доверчивость к представителям МУРа и прокуратуры ЦАО, он ругал себя за то, что две недели с горя пил, за то, что курил «Капитан Блэк», что не нанял сразу адвоката, не лез в дело, не читал протоколы допросов, не встречался с оперативниками. Ненавидел себя за то, что в его голове не было с начала расследования сомнений в том, что такое горе может оставить кого-то равнодушным, за то, что он, слушая красивую речь Левкова о ходе расследования, считал, что работают «профи», за то, что был лоялен к этим людям, старался не мешать, за то, что не смог найти в себе силы воли поднять хай и звонить Васильеву еще в конце октября, когда понял, что расследованием перестали заниматься, а собираются подготовить документы на суд одного убийцы Мормурадова. Ругал себя за то, что не смог убедить своих друзей бросить все и помочь проникнуть в Бутырку и, через оперов ее, выбить показания Мормурадова. За то, что до сих пор он, боевой офицер, у которого за плечами не одна война и не одна спасенная судьба, у которого в товарищах есть влиятельные люди в правительстве и в правоохранительных органах, не смог надавить на ход следствия, за то, что упал от инфаркта на целых два месяца и тем самым поставил жирную точку руками Ковердова, Левкова, Щукина и, наверно, самого Богорова, генерала, руководителя следственного комитета при прокуратуре г. Москвы.
Сегодня Артем знает, что надо делать. Он чует, что надо срочно делать обыски у Турдыева и Ашотова в квартирах. Не может быть, чтобы они за год не успокоились. Это рецидивисты, они побеспокоились обеспечить себе алиби, но они и могли расслабиться от бестолковости расследования, и посему должно же что-то у них быть дома из награбленного? Из квартиры много забрано хороших, дорогих украшений Оли, а также вещей. Но почему тянут с разрешением на обыски? Конечно, очень нужны показания Мормурадова, и Артем не знал, как можно сподвигнуть Федора Дружинина на более активные действия, и он решил сказать ему перед уходом откровенно, тет-а-тет:
— Федор! Скажи, пожалуйста, насколько ты реально оцениваешь свою работу в деле? Я готов платить, как ты скажешь, только помоги мне ускорить процесс.
— Артем, я влез в это дело через твоего боевого друга. А после того, как я съездил к Гарисову, то считаю своим долгом и как офицер, и как профессионал, помочь тебе, твоей семье. Я знаю, не будет у тебя покоя, пока убийцы будут на свободе. Убить ты их сможешь сам, но у тебя и так нервы подорваны, и сможешь ли ты, потом жить с таким грехом? Вряд ли, я это вижу по тебе, тебя не согнула война, но там проще было, наверно, здесь тебе одному не осилить, тут система, гнилая система. Спасти дело могут только люди, человеческий фактор. Я не буду делать на твоем горе деньги, за поездки, за явную трату, я не откажусь получить компенсацию, что у меня ушло на дорогу, и больше не надо мне о каком-то гонораре говорить. Мне, как настоящему «профи», хочется довести дело до конца. Я, как борзая чую след. Не волнуйся, Артем, больше, чем мы сделаем, мы не сделаем. Я очень стараюсь! Верь мне, Артем, я буду помогать всем, чем я могу, до самой победы. Есть такие моменты с юридической точки зрения, что нельзя бежать впереди паровоза.
Шмелев был тронут таким признанием Дружинина.
— Спасибо, Федор! — искренне и немного растроганно сказал Артем.
Дружинин улыбнулся.
— Да ладно. Вообще-то последнее время я как заводной, а вчера вечером почувствовал такую усталость, что уговорил жену съездить отдохнуть в деревню к сестре под Смоленск.
— На машине?
— Да, конечно.
— Не близко.
— Привычно.
— Я тоже хочу поехать в Ковров к тестю на дачу. В баньке помыться, попариться, в холодный бассейн окунуться.
— На даче баня с бассейном? — удивился Дружинин.
— Тридцать пять квадратных метров площадь бани.
— Да ты что?
— А то, что мы с Григорьевичем ее построили еще в 1998 году, я бываю там редко. Дед там теперь командует со своей новой бабушкой парадом.
— Почему новой?
— А потому, что теща моя, родная, в 2000 году умерла, дед поплакал два года, да там же, недалеко от дачи, бабушку приглядел, вот уже восемь лет живут. Я звоню, приезжаю, все натоплено, убрано, бассейн заполнен водой. Хорошая банька. Озеро рядом есть, купаться можно, кругом лес.
— Да, баня — это моя слабость, — сказал Дружинин.
— Ну, так поехали со мной. Двести шестьдесят километров от МКАДа по Горьковской трассе, — предложил Артем.
— Заманчиво, но я уже жене пообещал.
— Жаль, а то с женой и всей семьей давай махнем, спать есть где, всем место найдется на шесть человек.
— Вряд ли. Моим интересней к родне съездить, пообщаться.
— Согласен. Но знай, Федор, что я предлагаю выехать с утра в субботу денька на два, а в понедельник вернуться.
- Виски: История вкуса - Игорь Мальцев - Прочая научная литература
- Колыбельная виски - Эмили Минтон - Прочие любовные романы / Прочее / Современные любовные романы / Эротика
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Коньяк, виски, мартини, бейлис в домашних условиях - Юлия Лужковская - Кулинария