Месть фортуны. Дочь пахана - Эльмира Нетесова
- Дата:20.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Боевик
- Название: Месть фортуны. Дочь пахана
- Автор: Эльмира Нетесова
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Седой был бы рад поверить в это, но сердце не соглашалось.
Александр понемногу привык к людям, иногда заходил к кому-то в гости. Смелее держался на улице. Да и люд деревенский не напоминал ему о прошлом. Не упрекал, не спрашивал, не будил память.,
В доме Акулины он чувствовал себя свободно. Хотя не собирался стать тут хозяином и бабу держал на расстоянии. Не давал ей повода думать о себе иначе, чем как о временном жильце. Мечталось Седому заполучить свой домишко. Пусть маленький, но собственный, обустроиться в нем. И жить, как подобает человеку…
Свой дом… Седой мечтал о нем даже во снах. Но знал, не скоро его получит, если вообще доживет до того времени.
Однажды вечером зашел к нему председатель колхоза.
И попросил Земнухова поехать в Нарышкино за минеральными удобрениями вместе с двумя колхозными трактористами.
— Трое саней селитры нам на все поля хватит. Пока есть она — взять надо, потом, ближе к весне — не допросишься. Желающих будет много. За пару дней загрузитесь и домой. Самим грузить придется, Сашок! Сам видишь, мужиков не хватает. Ни одного дать не могу! — развел руками.
Земнухов молча согласился и на следующий день, вместе с двумя трактористами, уехал в районный центр из Звягинок.
Он даже не оглянулся на дорогу, ведущую в деревню из Орла. Прошли три недели, и он сам начал верить, что фартовые отступили от него.
А Черная сова, тем временем, не сидела сложа руки.
Шакал бесился от ярости, что все четверо кентов засыпались в Звягинках и так не сумели ожмурить Седого. Он был словно заговоренный.
Пахан не любил терять кентов. И смерть Козы взбесила Шакала. Ладно б в деле накрылся законник, слывший отменным мокрушником милиции! Его же втоптали в навоз! Ка- кие-то скотники! У Шакала кулаки белели от хруста. Он готов был разнести всю деревню в щепки, но сначала — достать Седого, чтобы тот ответил за каждый прокол своего шкурой. И, обговорив с фартовыми, решили в одну из ближайших ночей подпалить дома участкового, скотника и Акулины.
Пахан от водителя бензовоза узнал, где живет Седой. Шофер тот жил в Орле. Его выследили, напоили, тот, ничего не подозревая, рассказал все. Да и откуда мог он знать о. чем- либо? С ним село не делилось своими заботами.
Фартовые подошли к Звягинкам глухой ночью. Облили бензином три дома, так чтобы пламя отрезало путь к спасенью сразу и подпалили дома со всех сторон, спрятались в ночи, выжидая неподалеку, как будет выскакивать из горящего дома Седой, участковый и семья скотника.
Пламя, зажженное малиной, охватило дома сразу со всех сторон. Они вспыхнули факелами в ночи. И разбудили всю деревню, загудевшую дружным ульем. Со всех сторон к пожарам побежали люди. С ведрами и лопатами, они спешили из своих домов. Кто не успев накинуть платок, другие — в нижнем белье. Люди бежали к реке, заливали пламя водой, другие забрасывали его снегом, сбивали тряпьем. Даже дети помогали взрослым. Но спасти дом Акулины — не удалось. Доярка была на ферме, принимала отел у коровы, а Земнухова не было дома. Ор находился в Нарышкино.
Малина всматривалась, вслушивалась в голос пожара. Но не уловила в нем голоса Седого.
— Накрылся падла или нет? — ломал голову Шакал, вглядываясь в человеческие тени, мечущиеся в сполохах огня. Он видел, как старались спасти этот дом колхозники. Но тщетно. Его особо щедро облили бензином законники. И дом горел так ярко и быстро, что из него ничего не успели вытащить, только скотину вывели из сарая.
Сильно обгоревший дом участкового все же устоял под крышей. Успели люди погасить пожар. Залили, закидали снегом, сбили пламя. А подоспевший председатель и вовсе успокоил, сказав, что даст кирпич и людей. Обложат его снаружи в три дня. И к Новому году хоть новоселье справляй.
Скотника не столько дом, сколько семья пострадала. Дети, испугавшись огня, выскочили из дома. Их пламя не пощадило. Особо меньшего. С ожогами унесли к Волчихе на простыни. А у дочки — лицо и косы пострадали. Но и она к бабке
Волковой убежала, едва поняла, что беда не столь страшна, как ей показалось.
Акулину быстро уговорили колхозники. Увели от пожарища в соседнюю избу, переодели, накормили, уложили спать на теплую лежанку русской печки, пообещав всем миром взяться за ее избу. Та, выплакавшись, уснула. И только участковому не было покоя. Отвязав с цепи служебную собаку, повел ее вокруг дома и та взяла след Черной совы, стрелой метнулась к реке — к глубоченным сугробам, потащила на поводке не успевшего взять оружие участкового.
Овчарка неслась бесшумно. Вот в прибрежном ивняке, заметенном снегом, приметила затаившихся людей. Их запах был возле пожара. Собака зарычала, рванулась изо всех сил, так, что поводок выскочил из рук участкового. Кто-то из прятавшихся не выдержал, приметив во тьме два горящих собачьих глаза, и выскочил на лед реки.
Участковый окликнул собаку, но та уже не могла остановиться, наметила жертву и вцепилась в ногу убегающего Таранки, сшибла его грудью, вжала в снег, повизгивая, торопила участкового, глядя, как тот медленно выбирается из сугроба и, просмотрела… Лезвие ножа в секунду вспороло брюхо. Собака взвыла от неожиданной боли, оскалив клыки, хотела вцепиться в горло человеку, но силы мигом оставили ее. Их не хватило даже на то, чтобы закрыть пасть.
Участковому следовало бы повернуть в деревню и поторопиться уйти от опасности, но он рванулся на голос собаки, какую очень любил.
Он не успел нагнуться, дойти до нее. Словно из снега вырос на его пути пахан:
— Прихилял, лягавый пидер! Ты не опоздал! Где Седой?! — схватил за горло. Но тут же получил встречный удар в челюсть.
— Махаться? Охерел падла! — вытащил финку из-за браслета.
Участковый заметил, сделал ложный выпад, но не увидел, что «малина» уже сомкнула кольцо вокруг. Пижон коротко ткнул в спину. Участковый зашатался, почувствовав резкую боль в сердце. Перед глазами закружился берег реки. Белый, весь в черных пятнах. Это сугробы… конечно, сугробы. Ведь только они без лица…
— Хана лягавому! Расквасили паскуду! Линяем! Седого потом достанем! — спохватился Пижон, глянув на небо. «Малина», спешно свернув за излучину, вскоре вышла на шоссе и через час вернулась в Орел вместе с первым грузовиком, отвозившим в город молоко.
Участкового колхозники нашли уже утром, когда совсем рассвело.
Багров и оперативники тут же сообщили в горотдел о случившемся. И вскоре в Звягинки приехали из прокуратуры и городской милиции. Осмотрели место происшествия, горевшие дома. Как и предполагали, сыскная собака вывела на шоссе и остановилась. Но слепки следов были взяты, описаны характерные особенности каждого следа. Узнали и о Седом. Но тот еще не вернулся из Нарышкино. И следователь прокуратуры попросил, как только вернется тракторист, пусть ему в город о том сообщат.
О чем говорил Земнухов со следователем до самого вечера, никто из деревенских ничего не узнал. В Звягинки на следующий день прислали нового участкового. А Земнухову сельчане стали советовать уехать от беды хотя б на время, пока не переловит милиция всех бандитов.
— Слишком дорогую цену заплатили мы за тебя! — обронила жена погибшего участкового. Тот уже лежал в гробу и не мог ей возразить, вступиться за Сашку.
— А может, впрямь уехать тебе куда-нибудь подальше от Звягинок. Нам и тебе спокойней будет, — поддержала Акулина, стоя рядом с Седым у пожарища.
Багров вяло протестовал. Но Седой почувствовал, что события последней ночи подточили и его терпение. И его нервы сдали.
— Ну, коли так, держать не могу! — ответил на довод Земнухова, что малина не оставит задуманного и еще навестит деревню, что она утворит в следующий раз, с кем расправится, остается лишь предполагать. А если он уедет, фартовые вмиг потеряют интерес к Звягинкам и никогда уже не вернутся сюда…
— Ты сначала подыщи себе место, куда поедешь. Договорись, устройся, а уж потом забирай документы, а вдруг не найдешь ничего подходящего? Как жить будешь, сорвавшись от нас? Я же тебе не насовсем, лишь на время предлагаю уехать! — говорил председатель колхоза больше для очистки совести. Но Земнухов не слушал, он уже написал заявление и собирался пойти к бухгалтеру.
Деревенский люд, похоронив участкового, словно все тепло свое на погосте оставил. Земнухова не хотели замечать. С ним перестали здороваться. И человек кое-как дождался расчета, ночуя все дни на ферме, в сене, за кормушками. Он сразу почувствовал себя лишним, одиноким, никому не нужным человеком.
Даже бабка Волчиха, встретившись с ним у правления колхоза, подошла нахмурившись:
— Эх, Сашка! Уж лучше б ты на фронте погиб! Героем бы вспоминали! А ты — в бандюги скатился! Какого человека из- за тебя убили! Ты его ногтя не стоил. Это всяк скажет. Дурень выжил, а человека — проглядели! Не морду тебе надо было переделать. А всю твою жизнь — собачью! И душу! Но кому она нынче сподобилась? Эх-х, нет у нас в деревне мужиков, а и такое гавно, как ты, не надо! — повернулась спиной и ушла ругаясь.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Чужая боль - Эльмира Нетесова - Великолепные истории
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Лопух - Белка Белкина - Героическая фантастика / Прочие приключения / Фэнтези
- Сто рентген за удачу - Вадим Филоненко - Боевая фантастика