Афган, любовь и все остальное - Виктор Бондарчук
- Дата:11.09.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Боевик
- Название: Афган, любовь и все остальное
- Автор: Виктор Бондарчук
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что нужно, сержант?
– С точки прибыл. Медаль получил. Обмыть бы надо. Бутылку водки в долг не одолжите. – смотрит внимательно, думает.
– Что за точка? Кто командир?
– Разведрота. Командир старший лейтенант Тарасов.
– Все понятно. У меня нет такого понятия, как долг. Короче, через неделю к вам борт пойдет с продуктами. Вместо десяти ящиков тушенки будет девять. С Тарасовым сам будешь разбираться. Вот такой расклад. Согласен?
– И что мне будет за ящик тушенки?
– Бутылка конька высшего качества. Правда узбекского, но качество гарантирую.
– И все?
– А что ты еще хотел?
– Да не знаю. Очень уж не равноценно.
– Короче, думай минуту. Время пошло.
– А я уже надумал. За две бутылки по семьсот грамм плачу сто долларов.
– Круто сержант. А почему на тушенку то не хочешь? Ну не расстреляет же тебя твой Тарасов.
– У нас с питанием плохо. Консервов не хватает даже на паек, на боевые.
– Все понятно. Хозяин – барин. Деньги с собой? – я вытащил из нагрудного кармана заранее приготовленную купюру. Майор внимательно ее рассматривал. Пальцем тер борта пиджака Франклина. Я потом тоже так буду проверять долларовые стольники. Самый надежный способ. Под пальцами четко чувствуется шероховатость бумаги в этих местах. Закончив проверку, майор убрал ее в стол.
– Подошлешь Сударикова. Ему не говори, что на доллары купил. На тушенку обменял и дело с концом. Здесь все так делают. – через час Виталька принес три пятьсот граммовые бутылки коньяка. К ним палку сухой колбасы, пять баночек греческого, апельсинового сок и две банки тушенки из стратегических запасов родины. Той самой без жира. А заодно поведал, что Галина уже в госпитале не работает. Вышла замуж за кого то из офицеров и отбыла вместе с мужем в Союз. После этого известия Кандагар стал мне неинтересен.
Два дня не выползал из комнаты писарей. Я там и приписан на временное житье, до своего отбытия к постоянному месту службы. Но коньяк закончился, сутки отходняка. И только от скуки и безделья вышел в город, в котором как оказалось есть очень даже много любопытных и интересных мест. Когда служил здесь в госпитале, кроме пары выходов на ближайший базар, нигде не был. Но опять же, не имея под рукой оружия, побаиваюсь отрываться далеко от центра города. Зашел конечно в госпиталь, но там ничего интересного. У них свои заботы, я там для всех чужой. Чтобы влиться в ту же госпитальную компанию, или к тем же писарям, нужны деньги. А я не собираюсь тратить сто долларов на какое то мутное застолье. Но и назад везти деньги тоже не разумно. Кто знает, что ждет меня впереди. И не придумав ничего лучшего, заворачиваю в знакомую чайхану Али. Вывод из всего этого один, без денег человек не живет, а просто прозябает. Это я запомнил на всю жизнь. А еще понял одну, для себя не очень приятную истину. Я все время один. Даже тогда, когда нахожусь среди людей. И до армии только при случае, при надобности шел на контакт. Был Серега Ситников, кореш, друг детства, да и того посадили. Я еще не знал, что он живым с зоны не выйдет. Вот и сейчас, вместо того чтобы загаситься с сослуживцами из госпиталя, тащусь черт знает куда, искать на жопу приключений. Мне кажется, что я совершенно один в этом огромном мире. Один среди толпы. Я сам по себе. Понимаю что это плохо, а ничего с собой поделать не могу. Не хочется ни с кем долго общаться. И от этого, в часто меняющейся обстановке, поначалу легкая неуверенность, даже боязливость. Которая быстро меняется на злость. Матерю себя неизвестно за что, маму – родину с ее дебильной международной политикой. И эту горную страну, с ее враждебными ко мне жителями.
Кофейня Али процветает, народу в ней полно. И как в тот раз меня сразу же примечает тот самый старичок-официант. И который, оказавшись рядом со мной, почему то не предлагает место за одним из столиков. А глядя мне прямо в глаза, что-то негромко говорит. И я, чтобы расслышать, склоняюсь к нему.
– Уходи отсюда солдат. Здесь твоя смерть. – не отвожу глаз. Злость с удвоенной силой бьет в голову. Я не собираюсь следовать ни чьим советам. Я сам себе велосипед, и сам решаю как мне поступать, что делать. Не знаю что увидел в моих глазах этот аксакал, но низко поклонился и исчез.
Несмотря на кажущуюся многолюдность, два столика пустых справа были. За один из которых я и сел. В этой половине, где столы, народу поменьше, чем в той на коврах. Снова появился старик – официант. Теперь уже в его руках поднос, на котором дымится чашка с пловом, кофейник и вазочка с засахаренными фруктами. Вот только взгляд у него сейчас испуганный. И вот оказывается почему.
– Али знает, что ты здесь, солдат.
– Ну и пусть знает, мне то что до этого.
– У него брата убили ваши. Того, чей пистолет ты сюда принес.
– Я его не убивал. А когда встретились, то оба были при оружии.
– Все это так, но Али сегодня очень расстроен.
– Мне плевать на его настроение. Я пришел сюда не его утешать. Вот сотня та самая, ваша. Неси бутылку коньяка. И мне плевать на всех вас. Я без оружия. Но попробуйте взять живым. – я рассмеялся старику прямо в лицо. Тот снова закланялся и исчез. Злость потушила чувство страха, но не рассудок. И я автоматически прикинул расстояние до двери, а так же вспомогательные предметы самообороны. Столик и табуретка очень легкие, а вот тарелкой из под плова можно четко рубануть по глазам. А толку со всего этого? Если просто траванут, а то еще хуже, сыпанут в коньяк снотворного. Гоню эти здравые мысли. Надо встать и уйти. И не могу. Я как фаталист у Лермонтова, будь что будет. Официант – старик принес узбекский коньяк и далеко не отходит.
Выпил только одну стопку, когда в зале вдруг стало тихо. Прямо к моему столику направляется сам Али. Вот и все, закончился мой выпендреж. Пристрелит сейчас на месте. Чтобы не ждать конца, как барану, беру в правую руку бутылку коньяка. Делаю вид, что наливаю. Хозяин кофейни усаживается напротив. Рядом старичок. За спиной хозяин молодой охранник: спокойный и равнодушный. Он убьет не моргнув глазом.
– Ищешь смерть, солдат? – черные глаза Али совсем не сверкают ненавистью. Во всем его облике спокойное равнодушие. Он и охранник вроде как «обдолбанные». Отвечаю спокойно и так же равнодушно. Правая рука сильнее сжала бутылку коньяка, мое единственное и бесполезное оружие в этот момент. Оказывается он хорошо говорит по-русски.
– Я зашел пообедать и выпить. У меня твои доллары. Их надо использовать. Мне завтра снова в горы.
– У тебя не будет завтра, солдат. Ты сейчас ответишь за смерть моего брата. – молодой мгновенно встрепенулся. И я просто ощущаю как его рука под балахонистой одеждой сжала рукоятку пистолета.
– Я не убивал твоего брата. Меня привезли в твою страну. И я мечтаю скорее покинуть ее. А с твоим братом мы встретились в бою, как солдаты. У него было оружие. А в этом случае всегда только один победитель. – старик зачем то переводит прямо скороговоркой. Удивляюсь своему спокойствию, и своей складной речи. Никогда так хорошо не говорил. Вот что страх с человеком делает. Холод с сердца не уходит. Афганец задумался, видно не может принять решение. Случись это в укромном месте, он не задумываясь, лично бы перерезал мне горло. А при свидетелях, которых полная кофейня, в общем то не разумно и для бизнеса накладно. Али смотрит на меня не мигая, как будто хочет запомнить на всю жизнь. И я глаз не отвожу, продолжаю сжимать бутылку. Показываю, что живым меня не взять. Афганец что-то сказал по своему, наверное выругался. Встал и ушел. За ним поспешил охранник, на прощанье зыркнул, тоже видно запоминая. Я отпил коньяк прямо из горлышка. Хозяин кофейни ушел и снова в заведении стало шумно. Мне кажется, что я спокоен, а вот пульс за сотню. Держу руку на горле и даже не пытаюсь считать. Стараясь не суетиться, не спеша доел плов. Бутылка в руке, фрукты в карман. Под настороженными, многочисленными взглядами, иду к выходу. И только оказавшись на улице, глубоко вздохнул. Мне казалось, что в кофейне последние минуты не дышал. А сделав два десятка шагов вспомнил. Я же не рассчитался. Сил вернуться назад нет. Я просто боюсь. Боюсь позорно, до липкого пота на спине. Надвинул шапку на самые глаза и торопливо зашагал к штабу. Мне хотелось еще выпить. Но приложился к бутылке только добравшись до комнаты писарей, до своей шконки.
Через два дня попутный борт с продуктами вернул меня на прежнее место службы. Я не знал, что служить мне еще долгих семь с половиной месяцев. И эти заключительные месяцы станут для меня такими насыщенными, что не приведи Господи. И они повернут мою жизнь на совершенно другую колею. Хорошо бы все это забыть, как страшное кино. Которое вылетает из головы сразу за порогом кинотеатра. И конечно не получится. Рюмка коньяка или просто плохое настроение – хандра. И воспоминания начинают мелькать в голове со страшной отчетливостью. Вспомню, как будто все это было только вчера.
- Дизайн-мышление в бизнесе: от разработки новых продуктов до проектирования бизнес-моделей - Тим Браун - Бизнес
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Русская весна. Антология поэзии - Коллектив авторов - Поэзия
- Очертя голову, в 1982-й - Борис Карлов - Альтернативная история
- Май, весна и апокалипсис - Николай Александрович Ермаков - Боевая фантастика / LitRPG