Верная Рука - Карл Май
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хочу ли я! Я просто обязан быть с вами, пусть даже для этого придется пройти все круги ада!
— Вот и отлично! Какой запас продовольствия был на «Л'Оррибле»?
— Максимум на неделю.
— Тогда ему не остается ничего другого, как сделать заход в Акапулько — до Гуаякиля 114 ему просто не дойти, не говоря уже о Лиме.
— Значит, мы его скоро догоним! Вы ведь уже доказывали мне, что «Ласточка» по скорости превосходит «Л'Оррибль». Так поднимайте же якорь и скорее в путь!
— Не горячитесь, друг мой! Излишняя поспешность нередко приводит к совершенно противоположному результату. Сначала мне нужно уладить здесь кое-какие дела.
— Дела? Боже, кто в такой ситуации может еще думать о делах! Мы должны немедленно выйти в море!
— Нет. Сейчас я должен сойти на берег, чтобы привести мои инструкции в соответствие с нашей задачей. К тому же, у меня нет необходимого провианта, отсутствуют также вода и боеприпасы. И еще нужен паровой буксир, который ведет меня из гавани против прилива, и… сколько пушек имеет «Л'Оррибль»?
— По восемь с каждого борта, две на корме и одну впереди.
— В таком случае, он превосходит меня по вооружению. Форстер!
— Да, сэр! — ответил, подходя ближе, унтер-офицер, который до сих пор молча стоял чуть поодаль.
— Я сойду на берег для доклада и распоряжусь доставить на причал все необходимое. Пошлите человека за буксиром — через час он должен быть здесь. Дальше я и сам не задержусь.
— Есть, сэр!
— Подумайте, не забыл ли я еще что-нибудь?
— Право, не знаю, сэр. Я абсолютно уверен, что вы предусмотрели все необходимое!
Паркер собирался снова обратиться к Дженнеру, когда прозвучал доклад одного из матросов:
— Шлюпка у трапа, сэр!
— Кто такие?
— Штатские, сэр. Восемь человек, в том числе один индеец.
Лейтенант поглядел с борта вниз и спросил:
— Эй, в чем дело?
Я попросил у Паркера разрешения подняться на борт от имени всей компании, и тот дал согласие. На палубе «Ласточки» я объяснил ее командиру суть дела. Несмотря на то, что времени у него было в обрез, он спокойно выслушал меня и в итоге удовлетворил нашу просьбу об участии в погоне. Нас было восемь человек: Полковник, его племянник, рулевой Польтер, Холберс, Хаммердал, Поттер, Виннету и я.
— Маат отведет вам ваши места! — сказал в заключение Паркер. — Я сейчас отправляюсь на берег, но уже через час мы снимаемся с якоря.
— Возьмите меня с собой, — попросил лейтенант Дженнер. — Я помогу вам в хозяйственных делах. Иначе я просто умру здесь от нетерпения.
— Тогда идемте!
Оба сели в ту же самую лодку, на которой Дженнер недавно прибыл на корабль, и быстро пошли к берегу. Они едва успели отчалить от корабля, когда на его борту разыгралась трогательно-комичная сцена.
Петер Польтер отделился от нашей компании и приблизился к помощнику капитана.
— Форстер, Джон Форстер, старый тюлень! А ты, я вижу, стал унтером! — радостно воскликнул он.
Форстер недоуменно глядел на загорелого до черноты бородатого человека и не знал, что сказать.
— Вот тебе и раз! Он уже не хочет узнавать своего старого рулевого, от которого получал немало щелчков по носу, а!
Польтер направился к Перкинсу, которого заметил только теперь.
— А это мистер Перкинс, или как там звали этого человека, которому я в Хобокене лично показывал «Ласточку» и который в благодарность за это до полусмерти напоил меня потом у матушки Тик!
Перкинс тоже смотрел на него с удивлением. Вряд ли стоило удивляться тому, что они его не узнали. Теперь уже почти вся судовая команда собралась вокруг нас, а Польтер вне себя от радости обращался то к одному, то к другому.
— А это Плоуз, Миллер, Олдстон, Балдингс…
— Рулевой Польтер! — воскликнул вдруг один из матросов, узнав наконец в бородатом здоровяке старого товарища.
— Польтер! Польтер! Ура Польтеру! Качать его, ребята! Урра!
Среди поднявшегося в одно мгновение невообразимого гвалта шесть десятков рук протянулись к старому моряку, схватили его и подбросили в воздух.
— Хол-ла, хол-ла! — густым басом начал один из них.
— Хол-ла, хол-ла! — подхватили другие в такт.
Весь корабль пришел в движение, и любимца команды под громкие приветственные возгласы пронесли на руках по всей палубе.
Польтер бушевал, кричал и ругался, просил и требовал отпустить его — ничто не помогало, пока наконец в дело не вмешался маат Форстер, помогая Польтеру вновь обрести управление собственными руками и ногами.
— Слезай с трона, Петер Польтер, и пойдем-ка на бак. Расскажешь нам, где тебя носило все это время, старый кашалот!
— Конечно, конечно, расскажу! Да отпустите же меня наконец, дьявол вас задери! — кричал он, размахивая по сторонам своими огромными ручищами и опрокидывая хохочущих матросов на палубу.
Под громкий смех и ликующие возгласы его дотащили до фордердека 115, где он, насколько позволяло время, в общих чертах обрисовал свои похождения.
При этом, разумеется, никоим образом не забывали про службу. Маат не забывал о своих обязанностях, отделив от веселой компании часть людей для выполнения текущих работ, хотя они, конечно же, предпочли бы и дальше оставаться в кругу своих товарищей, слушающих увлекательное повествование Польтера.
Устроившись на палубе поудобнее, насколько это было возможно в необычных для них условиях, охотники молча наблюдали за происходящим, от души желая успеха Петеру Польтеру, который давно уже успел стать и их общим любимцем.
Индейцу до сих пор еще не приходилось бывать на борту большого корабля. Опершись, как обычно, на свое ружье, он медленно и вроде бы равнодушно скользил взглядом по незнакомым и диковинным для него предметам и сооружениям. Но всякий, кто хоть немного был знаком с Виннету, конечно же, знал, что за его напускным равнодушием скрывается напряженный интерес и что от внимания вождя апачей не ускользает ни одна мелочь.
Не прошло еще и половины обговоренного срока, как на причале уже громоздились запасы продовольствия и снаряжения, заказанные лейтенантом Паркером. Их перевозили с берега в шлюпках и поднимали на борт корабля. Когда Паркер вернулся на судно, все подготовительные работы были уже завершены, а к «Ласточке», выбрасывая густые клубы дыма, приближался буксир.
Теперь главное было — выйти из гавани; но после того, как судно достигло внешнего рейда, когда отстал буксир и были подняты паруса, то появилось немного времени для отдыха и спокойной беседы.
Все, что волновало обоих лейтенантов, было обговорено еще на берегу. Теперь Паркер подошел к штурвалу, у которого рядом с Форстером стоял и Польтер.
- Виннету. Сын вождя - Карл Фридрих Май - Вестерн / Исторические приключения
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Том 2. Рассказы, стихи 1895-1896 - Максим Горький - Русская классическая проза
- Полное собрание сочинений. Том 13. Май-сентябрь 1906 - Владимир Ленин (Ульянов) - Биографии и Мемуары
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив